***
Дед Баглай.
Он цыган. Попал в Крым вместе с переселенцами с Украины, но не как переселенец, т. е. ничего положенного переселенцам не получил, а как случайный попутчик доехал вместе с нами до Крыма. В Войну погиб почти весь его табор, к цыганам оккупанты были беспощадны. Он как-то уцелел, был уже стар, сед и по внешнему виду не выдавал своей национальности, сходил за украинца. Было Баглаю же 70 лет. Его определили сторожем в колхозный сад. Получал трудодни, но на них выдавали мало, особенно в неурожайный 46-й год. Приходилось деду выкручиваться. Он охотно участвовал в художественной самодеятельности. Хорошо пел украинские и цыганские песни, вовсю плясал, показывал фокусы. Другие участники его подкармливали, хотя и самим было трудно. Кроме этого он ворожил, лечил, привораживал, конечно, тайно, но знали об этом все. Конечно, и приворовывал по мелочам, где что плохо лежит.
***
Однажды он пообещал местным девушкам приворожить хороших женихов, но потребовал выполнить все его условия, иначе ворожба не поможет. Набралось желающих человек 15. Он приказал им явиться километров за семь от своего села возле речки, где через неё был мост, конечно, ночью. На мосту они должны были раздеться догола, сложить одежду на мосту, а самим идти под мост, на самый край речушки. Он же на мосту заворожит их одежду, и когда подаст сигнал, они выйдут, оденутся и пойдут домой, и женихи им обеспечены, кто какого хочет. Они всё выполнили. Он на мосту что-то бормотал, стучал, а потом стих. Девушки ждали сигнала долго, но терпеливо. Ночи были уже прохладными, и когда они окончательно замёрзли, начали звать, ответа не было. Вышли на мост: ни деда, ни одежды. А тем временем начало светать. Пришлось идти домой, пробираясь по садам, в чём мама родила. Весть об этом быстро разлетелась, все смеялись, а Баглай, как ни в чём не бывало, сидел и сторожил в саду. Одежду – старенькие платьица, косынки, тапочки – всё-таки вернул, побоялся, что заявят в милицию. Всё обошлось, только долго смеялись над происшествием, а дед Баглай жил по-прежнему.