3 февраля 1961 года, в маленьком саманном домике с крылечком на нашей улице Кирова, я крепко сжимал тёплую ладошку моей Алёнушки, принимая поздравления заведующей отделом ЗАГС Свердловского района города Фрунзе по случаю нашего, как она торжественно объявила, «бракосочетания». ЗАГС-это государственная контора Записей Актов Гражданского Состояния, которая фиксировала все семейные события граждан страны-рождения, свадьбы, «разводы», изменения фамилий. Вот она, моя милая, моя теперь жена! Спасибо тебе, моя судьба, за этот иной путь! Но что ещё ждёт нас впереди?
К этому событию я тщательно готовился, помня об ответственности перед судьбой, которая пока к нам благоволила. Сразу же после осенних «сельхозработ» я стал электриком-осветителем на «полставки» в Киргизском драматическом театре с месячным заработком 400 рублей, а нашу маленькую летнюю резиденцию на дне мы с отцом заранее оборудовали небольшой встроенной печкой для отопления в зимний сезон, оклеили стены свежими обоями, повесили занавески на два узеньких оконца, а у дальней торцевой стенки установили неширокую кровать. Эта комнатушка стала нашим первым семейным пристанищем, таким дорогим и незабываемым! А свадьбу, настоящую студенческую, только без декана на этот раз, мы сыграли в её доме.
Законная моя жена предстала в начале лета перед комиссией по «распределению» с необходимым «загсовским» документом, подтверждающим её статус замужней женщины, ответственной за молодую советскую семью, что по закону освобождало её от насильственного распределения в какую-нибудь «глухомань». Университетский диплом квалифицировал её не только как химика-биолога, но и как преподавателя тех же химии и биологии, так, что учительская карьера в сельской отдалённой школе вполне могла «светить» выпускнице Университета, не защищённой законным семейным статусом. Мы не тревожились за исход распределения, рассчитывая на получение «свободного» диплома с возможностью самой молодой специалистке выстраивать свою дальнейшую карьеру, и напрасно! Жестокая комиссия безапелляционно, совершенно проигнорировав законные права моей жены, «задвинула» её учительствовать в глухой деревне Предтеченка, почти в ста километрах от нашей столицы. Советская власть всегда, не раздумывая, перемолачивала судьбы людей, несущественное топливо в горниле истории.
Получила она свой диплом ценой вымученной, скорее, «выбитой» обманом подписи, которая обрекала нас на неминуемую разлуку, и мы вдвоём, после моей летней, такой же успешной, как и раньше, учебной сессии, отправляемся в эту Предтеченку на «разведку». Перенаселённый сверх меры пригородный автобус, осилив с многочисленными длительными остановками за два часа 40 километров отличного асфальтированного шоссе, доставил нас в посёлок городского типа Беловодское, где нам пришлось ждать ещё часа три местного автобуса до Предтеченки, которая была от Беловодского в тридцати километрах, но уже по просёлочной дороге, а это почти на границе с Казахстаном, так, что до места мы добрались уже во второй половине дня. Одноэтажная сельская школа была закрыта, и неудивительно, - ведь это было каникулярное летнее время, и мы с тем же автобусом обратным рейсом вернулись в Беловодское, и уже в густых вечерних сумерках едва успели добраться до нашего дна.
После этой поездки мы твёрдо настроились не разлучаться ни под каким предлогом, но ситуация казалась безнадёжной и грозила аннулированием её диплома. Выручил неожиданный вариант. Одна из её многочисленных тётушек, учитель истории в пригородной Лебединовке, была хорошо знакома со своим институтским однокашником, который директорствовал в школьном интернате села Воронцовка. Воронцовка располагалась в той самой цветущей долине между первыми и вторыми горами, где я проводил когда-то свои летние лагерные «потоки», и была всего в двадцати километрах от столицы. Пригородный маленький автобус «бобик» на десяток, не более, пассажиров добирался до этого большого, многолюдного села за каких-то 45 минут.
Директор интерната (опять «блат!» А куда без него?) бесстрашно «оформил» на работу новую учительницу, и не без корысти для себя, нагрузив её не только профильными химией и биологией, но и, дополнительно, своими собственными уроками географии.
В начале этого года верховная власть страны провела очередную денежную реформу, номинировав новые рубли в отношении 1:10, то есть каждые десять старых рублей теперь оценивались в один новый. Наш семейный бюджет, вообще-то, выглядел совсем неплохо. Моя
«повышенная» стипендия пятикурсника вырастала до пятисот, то есть теперь до пятидесяти рублей, к которым с осени добавлялись 63 рубля-полная учительская ставка Алёнушки, да плюс мой театральный заработок 40 рублей, что в сумме составляло 153 рубля, и после выплаты «подоходного» налога и налога на «бездетную» семью у нас появлялась приличная по тем временам сумма около 120 рублей. Мы с надеждой смотрели в будущее.
Свободное копирование
