Наступившим длительным каникулярным летом я, как молодой шофёр-профессионал, быстро нашёл себе сезонную работу водителя грузовичка ГАЗ-51 на местной обувной фабрике. Грузовичок использовался для подвоза «кожсырья» с дальнего, на «низах», склада у кожзавода, а также для вывоза с территории фабрики готовой продукции-упакованной в картонные коробки обуви. Количество вывозимых коробок тщательно контролировалось при загрузке и на выезде из ворот фабрики, где располагался контрольный пункт. Эту продукцию я должен был доставить в городские магазины, где коробки опять пересчитывались и количество их фиксировалось в «накладной»-документе, сопровождающем каждую партию отправленного с фабрики товара, но этим уже занимался «экспедитор» фабрики, ответственный за правильное выполнение магазинной «заявки» на обувь, подлежащую «реализации» через магазин.
В первый же мой рабочий день, который начинался в восемь часов утра, ко мне подошёл щупленький человечек в помятой «фетровой» шляпе, и радостно, как будто встретились давние друзья после долгой разлуки, пожал мне руку и коротко предложил мне запросто «срубить четвертак», то есть 250 рублей, за вывоз с территории фабрики пары «штук» хромовой кожи. «Штуки» эти будут надёжно упрятаны под водительским сиденьем, и ни одна «падла» не догадается «подшмонать» только что вышедшего на работу новичка. Я сразу же отказался, упирая на то, что водительское сидение-это моя территория, и в случае провала этой афёры вся вина падёт на меня и наказание никак не потянет на «четвертак», а выльется в верных пять лет «отсидки» за воровство. Пять лет «отсидки», по моим расчётам, с которыми я доверительно познакомил «фетровую» шляпу, должны потянуть на не менее чем пятьдесят тысяч рублей при моей зарплате 800 «рэ» в месяц. Половину этой суммы я должен получить сейчас, а со второй согласен подождать. Кроме того, ценные «штуки» в случае провала неминуемо попадут под конфискацию. «Шляпу» изумила названная мной сумма сделки и, выслушав этот трезвый расчёт, он молча удалился, забыв пожать на прощание руку.
Мне нравилась моя шофёрская работа. Грузовичок, хоть и видавший виды, исправно трудился, не причиняя особых неприятностей, если не считать «западание» в коробке передач при переключении с первой передачи на вторую, которая иногда проскакивала сразу на третью, но я быстро освоился с этим дефектом и просто увеличивал обороты двигателя, форсируя подачу рабочей смеси в цилиндры. «Экспедитор», сопровождавший груз, оказался недавним «дембелем», то есть демобилизованным после военной службы солдатом, который безуспешно пытался поступить в Политех как раз в то лето, когда поступал последний раз и я. Смеясь над собой, он рассказывал, как «пыхтел» на письменной математике только для того, чтобы увидеть «неуд» после своей фамилии. Я помалкивал, боясь хоть чем-то его обидеть, но он уже знал, что я студент этого Политеха.
Мой рабочий день заканчивался в пять часов вечера, после чего я отгонял свой грузовик в гараж на улице Карпинского, и однажды, возвращаясь на фабрику с «экспедитором» после доставки товара, мы увидели на обочине средних лет узбека, который, размахивая руками, явно просил меня остановиться. «Тормози, тормози! Видишь, клиент тебе подвернулся», сразу оценил ситуацию «экспедитор». На хорошем русском языке «клиент» просил помочь перевезти партию спелых арбузов с недалёкой загородной «бахчи» на Ала Арчинский рынок, предлагая более чем солидный «гонорар» за эту услугу. Опытный в таких делах «экспедитор», даже не спрашивая моего согласия, сразу обещал, что транспорт будет на этом самом месте после пяти часов вечера, а на мои вопросы только рассмеялся и сказал: « Ты что, миллионер? Эти ребята тебя никогда не обманут, и заработаешь всё честно, в свободное от работы время. А «халтуру» эту тебе дарю».
Точно в начале шестого часа я подогнал свой грузовик к тому самому месту, где меня уже поджидал «клиент». Свернув с Васильевского шоссе на просёлочную дорогу, мы вскоре оказались среди необозримых «бахчей», усеянных знаменитыми чуйскими арбузами. На бахче моего клиента спелые арбузы уже были собраны в пирамиды, и не успел я оглянуться, как несколько проворных смуглолицых «бахчевых» пареньков, ловко перебрасывая арбузы друг другу, переместили эту пирамиду в кузов грузовика. Их сноровистая работа очень походила на работу Антона Кандидова из фильма моего детства «Вратарь». Обратный рейс не обошёлся без приключения-на самом въезде в город наш грузовик остановил «гаишник», то есть сотрудник Государственной Автомобильной Инспекции (ГАИ), в задачу которой входил не только контроль за соблюдением правил дорожного движения, но и проверка законности маршрутов автотранспорта, указанных в специальном «путевом листе». Никакого «путевого листа» у меня не было, но мой «клиент», не выказывая никаких признаков беспокойства, пробормотав только «охотник на охоте», сразу выбрался из кабины и кратко пообщался с «гаишником», после чего мы спокойно продолжали свой путь, который закончился сооружением арбузной пирамиды уже на рынке, и пирамида эта быстро образовалась после слаженной работы ловких, уже «базарных» Антонов Кандидовых, опустошивших кузов грузовика.
В вечерних сумерках я припарковал свою машину в гараже, а в кармане у меня было целых триста рублей-почти месячный «оклад жалованья» калькировщика из «ехал грека». В течение моей летней сезонной работы такие операции с «клиентами» случались ещё раза три-четыре, так, что на третьем курсе Политеха я, с помощью нашей Бэлы, работавшей в то время на товарной «базе» геологоуправления, так изменил свой «прикид», что многие стали принимать меня за «стилягу», хотя довольно высокая моя причёска никак не походила на стиляжный «кок».
Свободное копирование
