И из детишек с цитатниками Мао в руках, как можно видеть полвека спустя, при неизбежном наличии исключений, выросли отнюдь не одни «китайские болванчики» - стояла такая игрушка на окне в нашей квартире. Подтверждения своим размышлениям я находила в научной литературе – в 1964 году началась моя подготовка к поступлению в аспирантуру. Чтобы все три года аспирантуры всецело посвятить научной работе, до зачисления мне предстояло сдать кандидатский минимум по трем предметам: философии, иностранному языку и по избранной специальности. Я продолжала работать в областной научной библиотеке. Работники читального зала этой библиотеки доверяли мне и давали нужные книги на дом, таким способом облегчая мне трудную работу. Первое же сочинение, которое оказалось в моих руках – «Уолден, или Жизнь в лесу» американского философа Генри Дейвида Торо – подтверждало справедливость моих размышлений о месте и роли в жизни общества индивида и толпы. Дальше – больше, особенно роман В. Гроссмана «Жизнь и судьба» подтверждал: манипулировать сознанием толпы проще.
Подготовка к сдаче кандидатских минимумов помогала мне в моей работе в школе. Директор школы не чинил мне препятствий, даже помогал мне, но иногда срывался – сказывалась сложность жизни в условиях двойной морали. Первый раз это произошло в июне перед выпускным праздником. Как председателю экзаменационной комиссии, мне пришлось относить ему на подпись аттестаты выпускников 12-ти одиннадцатых классов. «Вот, идиоты, не могут соразмерять время, чтобы являться в кабинет директора», - такой тирадой встретил он мое появление в своем кабинете. Кладя на стол аттестаты, я сказала: «Николай Иванович, когда придете в норму и подпишете аттестаты, вызовите меня, пожалуйста» и ушла от него. Не успела я переступить последнюю ступеньку лестницы, поднимаясь на второй этаж, меня окликнула секретарь школы и попросила вернуться в кабинет директора. «Извините меня, Екатерина Александровна, вас в школе 63 сотрудника, как набраться терпения в работе с вами?», - встретил он меня, мгновенно вырастая в моих глазах. Но я возразила ему: «А у меня, Николай Иванович, более 350 учащихся, и я, работая с ними и уважая их, не позволяю себе распускаться. Что касается Вас, могу заметить: я всегда сделаю все необходимое для школы и посильное для меня, но оскорблять и унижать себя никому не позволю». Мне давно было известно: гнут тех, кто гнется.
29 июня Анюте исполнилось пять лет. 30 июня я со своими учениками отправилась в поездку на Красноярскую ГЭС, сейчас печально известную всем как Саяно-Шушенская. До Абакана мы добирались на поезде. Поезд пришел поздно ночью. Устроились в гостинице. Утром ребята и я среди них сфотографировались на крыльце этой гостиницы.
После завтрака отправились на пристань, чтобы по Енисею добраться до Дивногорска. На пристани стоял готовый к отправке катер, прозаический вид которого не вписывался в романтическое настроение моих «робинзонов». Они начали настаивать на том, чтобы добираться до Дивногорска пешком. В наши дебаты вмешались речники и объяснили ребятам, что и на их быстроходном катере до Дивногорска по Енисею 6 часов ходу. «Сколько вы этим очень непростым путем собираетесь добираться туда пешком?» - спросили они. С трудом, но нам удалось уговорить ребят взойти на катер. Сначала они все находились на палубе, с интересом рассматривая картины дикого пустынного левого берега Енисея, по которому они собирались идти пешком. Глядя на трудно проходимые лесные завалы, буреломы, многочисленные притоки Енисея, которые не перепрыгнуть, мои путешественники постепенно остыли, спустились в трюм, легли вповалку и уснули. На палубе остались самые отчаянные – они на В Дивногорске нам рассказали о том, как строился этот город и чем он живет сейчас. Видели мы и грандиозное сооружение - ГЭС. Этим путешествием ребята были очень довольны.
Весь июнь Анюта находилась с детским садом на даче. Сначала к ней ездил один Б. и убедился, что ей на даче нравится с Людмилой Михайловной. По возвращении из похода, посетила и я это райское место в Сибири. В ближайшее воскресенье мы поехали к Анюте вдвоем с Б.. День был ясный, солнечный, теплый. На синем-синем небе – ни облачка. Отправив Анюту на обед, мы блаженствовали на высоком берегу Томи. Далеко внизу на пляже веселились взрослые и дети. Оттуда доносились до нас веселый говор, смех, пение. Мы находились на высоком плато, окруженные цветущим разнотравьем, и наслаждались негой. Здесь начался жизненный путь на этой земле нашей Надюши. Мне кажется, что вся прелесть, которая окружала нас тогда, определила ангельскую сущность натуры моей второй дочери. Это был дар небес.
Свободное копирование
