Объявился тогда у Б. и третий «единомышленник»– некий Лев. Он пожаловал к нам на квартиру летом 1962 года и изображал себя готовым на подвиг «борцом» во имя идей своего случайного знакомого. Этот Лев мне очень не понравился. Повадки таких типов мне были известны – я изучала историю российского революционного движения и борьбу с ним царской охранки. Я сказала об этом Б. и предупредила его, чтобы он был осторожным со своим новым «приятелем». Когда Лев уезжал в Москву, Б. снабдил его своей, мною отпечатанной работой. Именно эту работу в мае 1963 года мне показали в Кемеровском управлении КГБ и спросили: «Вы печатали?» - «Я», - отвечаю. - «Вам известно содержание работы?» - «Поставьте 20 машинисток и попросите их воспроизвести содержание значков, которые они переносят с рукописи на печатный лист, и узнаете, кому из них известно содержание печатаемого ими материала», - ответила я.
После меня в это учреждение пригласили Б. и «высекли его, как мальчишку»: они пообещали ему отправить его в психиатрическую больницу и надолго напугали Б. этой угрозой. После визита к «защитникам отечества» он срочно договорился с Володей Тяном, и тот организовал ему лечение в областной больнице. Друзья Володи снабдили Б. справкой о полной его психической дееспособности. Наивные люди: подобная справка не могла остановить гебешников от реализации любых их намерений. Вероятно, им стало ясно – от Б. с его наивным сочинением не исходит опасность для номенклатурно-пайковой системы, и они утратили к нему интерес. Во все последующие десятилетия на Б. гебешники не давили, не вскрывали его почтового ящика, не пугали его угрожающими звонками, не отключали его телефона, не царапали железом двери его квартиры. Но уже во время первой «беседы» с гебешниками в сознании Б. поселился страх и осел в нем на долгие десятилетия. После этой «беседы» у Б. появилась папка «Мое здоровье». Отныне заботе о своем здоровье он посвящал все свои силы и время, за исключением тех часов, когда ему приходилось ходить на службу. Отныне его непряитие власти предержащей и «борьба» против нее проявлялась в его брюзжании на тех, под началом кого ему приходилось работать. Чтобы я не забыла о возложенной им на себя миссии и не пыталась перекладывать на его плечи семейные заботы, Б. стал часто повторять мне, что будет действовать, но действовать постепенно и осторожно, заботясь о сохранении своего здоровья для продуктивной работы в будущем, когда придет подходящее время.
Для честной части творческой интеллигенции, по воспоминаниям многих из них, «подходящее время» наступало постепенно с 1956 года. Она откликнулась на призыв А.И. Солженицына «выбросить грязь из собственных душ и жить не по лжи» и направила свои усилия на то, чтобы не дать «перечеркнуть счет, не дать прошедшему зарасти бурьяном путаницы, недомолвок, недомыслия» (Л.К. Чуковская). Рассказом «Один день Ивана Денисовича», опубликованном в феврале 1962 года в «Новом мире», А.И. Солженицын открыл в нашей литературе строжайше закрытую тему – лагерную. «Благодаря лагерной литературе, огромные пространства страны оказались коридором лагерного барака, пропитанного хлоркой и провонявшего мокрыми тряпками», - писал В.П. Аксенов после того, как с 1948 года несколько лет прожил у матери – Евгении Гинзбург, отбывшей на Колыме срок и оставленной на вечное поселение в Магадане. Всеобщим ожогом определял он свое состояние после того, что довелось ему увидеть, услышать и осязать там.
Некоторые сочинения молодых писателей на эту тему появлялись тогда в толстых журналах, но в основательно искареженном виде. Пришлось им переключаться на самиздат. Вскоре в самиздате появился «Крутой маршрут» Евгении Гинзбург, «Раковый корпус» и «В круге первом» Солженицына. В самиздатовском варианте ходила по рукам пронзительная повесть о конвойной собаке «Верный Руслан», написанная Георгием Владимовым. Неприглядности советской системы предстали перед советскими и европейскими читателями в повести В. Войновича «Шапка». Анна Андреевна Ахматова восхищалась этими литераторами. «Вот что значит великая страна. От них все упрятали, а они все открыли», - сказала она однажды своим друзьям незадолго до смерти. А.А. Ахматова умерла в 1966 году.
Свободное копирование
