Выше я уже рассказала о том, что мне дало участие в археологических раскопках и работа на целине. Университетское начальство и нашу работу в пионерском лагере тоже признало отличной. Каждому из нас вручили благодарственные грамоты Обкома профсоюзов и Ленинского райкома ВЛКСМ Москвы. Тем же составом Люба пригласила нас поработать в этом пионерском лагере во время зимних школьных каникул. Наградой нам за эту работу зимой были путевки на отдых в студенческом лагере там же в Красновидово во время студенческих зимних каникул 1958 года. Среди отдыхающих в лагере было много студентов юридического и философского факультетов. Одна из девушек много лет спустя оказалась очень похожей на Раису Максимовну Горбачеву. Эта девушка вечерами на танцах демонстрировала высокий класс исполнения входившего в моду рок-н-ролла. Небезуспешно, она учила исполнению этого танца и меня. Но, ни тогда, ни потом, я не стала поклонницей этого стиля ни в музыке, ни в танцах – ни в чем.
Мое внимание к характерам, нравственным ориентирам конкретных участников общественного движения приверженцы ленинской методологии исторического исследования считали мелочностью и даже показателем серьезной ограниченности исследователя. Однако именно эту особенность моего подхода в научной работе – внимание к так называемым мелочам - поощряли А.В. Арциховский и М.Н. Кислов в археологической экспедиции и М.Г. Седов, руководитель моего дипломного проекта по истории народничества. Но пока, ограниченная объемом разрешенного к использованию материала, я обязана была строго следовать ленинской методологии исторического исследования. Для научного обоснования своих сомнений относительно методологии и фактологии исторического исследования я располагала тогда лишь ограниченным материалом. Больший круг источников имелся, но у меня не было допуска к использованию материалов специального хранения. Мне его не дали даже тогда, когда я работала над диссертацией.
Свободное копирование
