27 АВГУСТА 1991 г.
Раскол в организации так негативно на меня повлиял, что полночи мне снился. На работе я пошла к Любе Сычёвой в методический отдел и сказала:
- Давай позвоним Леониду и попросим его не относить заявление.
Мы начали звонить, но, увы, безуспешно. Тогда решили нанести визит в 1-ую музыкальную школу, которую он возглавляет.
У здания школы долго переминались с ноги на ногу (мы народ очень нерешительный). Наконец двинулись. Ремонт, как видно, в школе закончился, но закоулки были всё такие же страшненькие. В нижнем фойе толпилось много народу. Как мы поняли, это были родители учеников, ожидающие родительского собрания. Вахтёрша сообщила нам, что директора Леонида Юрьевича Орлова мы сможем найти во 2-м кабинете. И точно, из-за двери слышался громкий знакомый голос. Люба хотела сразу идти в кабинет, но я остановила её: занят человек, нельзя ему мешать. А тут ещё сидящая у двери девочка сообщила нам, что в кабинете находится её мама. И тогда мы с Любой скромно сели на диванчик и решили подождать. Ждать пришлось недолго. Открылась дверь, и из малюсенького кабинетика вышла мама девочки, а следом за ней вылетел Леонид Юрьевич и хотел на больших скоростях устремиться куда-то, но тут наткнулся взглядом на нас. Он заулыбался и широким жестом пригласил нас в свой кабинетик.
- Я через минуту вернусь, - сказал он, - а вы пока в качестве информации посмотрите вот эту статью из газеты «Народная воля».
И убежал. А мы уткнулись в статью под названием «Политическая истерика», в которой некая журналистка крыла Михаила Орлова нехорошими словами. Статья подтверждала правоту линии Леонида Орлова и осуждала «охоту на ведьм», затеянную Михаилом.
Люба сказала мне, оторвавшись от газеты:
- А ты заметила, Лен? Сегодня нам здесь по-настоящему обрадовались.
Как же Леониду Юрьевичу было не обрадоваться? Ведь что ни говори, а мы пришли к нему в тяжёлые времена, поддержать хотя бы морально. Пусть знает, что не вся организация шарахнулась от него в сторону ура-революционного экстремизма. А то он убежал вчера с собрания, и я думаю, что ему было очень тяжело. Отчасти он сам виноват...
Леонид Орлов вернулся в кабинет и очень оживлённо начал рассказывать нам о текущей политике. Но Люба сразу перешла к главному: спросила, что нам теперь делать, как же будет с ДПР?
- Я думаю, что всё постепенно уладится, - отвечал Леонид Юрьевич.- Страсти улягутся, мы найдём точки соприкосновения.
Наша умная Люба начала задавать вопрос за вопросом о перспективах конкретной, конструктивной деятельности в местных Советах. Мне показалось не совсем удобным долго обсуждать всё это в рабочее время, и я стала подавать Любе знаки о том, что пора бы и честь знать. Но Люба меня не понимала. А тут начали заходить какие-то учительницы, обращаться к Леониду Орлову, как к директору школы, и я совсем занервничала.
Наконец Люба задала вопрос, который нас очень волновал:
- Леонид Юрьевич, вы отнесли своё заявление в редакцию?
- Да, отнёс. Но так как организация меня не поддержала, я написал его только от себя лично, от своего имени.
Значит, Леонид решил идти до конца, и примирения братьев на политической арене не предвидится. Поэтому наши советы забрать заявление были бы бесполезны и, пожалуй, неэтичны. И мы от оценок воздержались. Очень любезно распрощались с Леонидом Юрьевичем, но всё-таки ушли, не представляя, что теперь будет с партией. Решили несколько собраний пропустить и считать при этом, что мы теперь состоим во фракции Леонида Орлова. Если он будет собирать свою группу, то, может, и о нас вспомнит.
Когда мы шли в библиотеку, Люба сказала мне:
- Не пойду больше к Леониду на работу.
- Почему?
- Он такой «директористый», деловой. Все его о чём-то спрашивают, всем он нужен. Среди партийцев-то он попроще, свой. А вообще, люблю людей, которые, несмотря ни на что, ломятся против течения. Он ведь пошел один против всех со своей бескомпромиссной позицией.
28 АВГУСТА 1991 г.
Сегодня в «Костромских ведомостях» появилось, во-первых, наше «демократическое» обращение, написанное 19 августа – уже как исторический документ. Во-вторых, заявление Леонида Орлова о том, что он отстраняется от позиции Михаила и его единомышленников. И в-третьих, там были две маленькие статьи Сергея Бабенко. В одной он критиковал речь Михаила на митинге, а в другой прославлял Марину Дырнаеву – участницу баррикадной борьбы у Белого дома в Москве.
Свободное копирование
