На строгом режиме - 1

Тюремная моя эпопея вступила в новую фазу. Только на строгом режиме я по-настоящему обрел себя. Дальнейшие события плотно уложились во времени. Новые зоны, этапы, пересылки, стычки с конвоем, голодовки, вскрытия вен — всё слиплось в памяти в какой-то ком, с трудом поддающийся разбирательству, слой за слоем. С весны 1981 года (выезд из Ельца) по весну 1983 года (второе прибытие в Углич), два года, я не получал должного лечения. Лишь иногда, кратковременно. Крытая, ПКТ, ШИЗО, карцера тоже здоровья не прибавляли. Да и прежде, в Ельце, лечить стали поздно. Туберкулез прогрессировал, пускай и не всегда прогресс ощущался.
«Хроника текущих событий»  описывает мои приключения от Ельца до Саратова. В частности, две драки с конвоем. ХТС верно передает суть событий, но искажает детали. Поэтому приведу лишь отрывок, демонстрирующий усилия отца и «Хельсинской группы».

4 мая отец Кирилла, П.А. ПОДРАБИНЕК, направил в медуправление МВД СССР письмо: «В начале с. г. мной было направлено в медуправление МВД письмо, в котором я сообщал о плохом состоянии здоровья сына, Подрабинека Кирилла Пинхосовича, страдающего туберкулезом легких. Заболевание было обретено им в тюрьме, диагностировано с опозданием более чем на год, лечение проводилось недостаточно и эпизодически, заболевание прогрессирует.
Медуправление сделало необходимый запрос, и я получил из УВД г. Липецка следующее письмо: “На Ваше письмо, полученное медотделом 11 марта 1981 г., сообщаем: Ваш сын, Подрабинек К.П., в настоящее время находится в туберкулезном отделении больницы УИТУ, где получает необходимое лечение.
Подпись: начальник медотдела УВД Липецкого облисполкома — Н.С. Попов”.
16-17 апреля у меня состоялось свидание с сыном, из которого я узнал, что, вопреки утверждению Н.С. Попова он, сын, не находится и не находился в 1981 году в больнице, а лечился амбулаторно, продолжая работать. Это подтвердила и телеграмма из учреждения 104-323/1-2, где находится сын: “Вашему сыну лечение проводится амбулаторно. Стационировании  не  нуждается. Усмань. Начальник медчасти — Петухов”.
Я не  фтизиатр, но врач с 20-летним терапевтическим стажем, кандидат меднаук...
Прошу:
1. Разобраться и объяснить мне, кто явился инициатором лживой информации о нахождении сына в туботделении больницы и какова была цель этой дезинформации.
2. Разъяснить мне, по каким симптомокомплексам осуществляется стационирование больных туберкулезом в системе  ГУИТУ — соответственно приказу Минздрава СССР за № 689 от 3.9.73 г. или другим указаниям.
3. Почему Подрабинек К.П. «не нуждается» в стационировании при очевидной необходимости в нем?».
(Копии этого заявления П. ПОДРАБИНЕК направил ПОПОВУ и ПЕТУХОВУ.)
29 мая П.А. ПОДРАБИНЕК обратился с письмом к «Международной  Амнистии», «Международному  Красному Кресту», «Комитету защиты братьев Подрабинеков» и Московской группе «Хельсинки». Рассказав в письме о положении  Кирилла, он заканчивает письмо так: «Таким образом, естественная реакция моего сына на попытки его унизить и на незаконное рукоприкладство может повлечь за собой предъявление нового обвинения, которое повлечет увеличение и без того непосильного  для  Кирилла срока лишения свободы.
Еще на свидании в Усмани я убедился, что мой сын тяжело болен. Заболевание легких прогрессирует. Я врач и могу об этом судить объективно. Смехотворно выглядит официальный ответ медсануправления МВД на мой запрос: “... Вашему сыну проводится противорецидивное лечение, он находится под динамическим наблюдением, ...состояние его улучшается”.
И неправда, и безграмотно! Противорецидивное лечениe должно проводиться после выздоровления, после полного курса активного лечения, которого Кирилл так и не получил. Мой сын нуждается не в амбулаторном, а в стационарном непрерывном лечении до полного прекращения активного процесса.
Надеюсь, Вы примете все возможные меры для сохранения жизни моего сына».

1 июня Московская  группа  «Хельсинки»  приняла документ № 168 «Новые преследования Кирилла Подрабинека в местах лишения свободы»: «Мы принципиально против насильственных методов сопротивления беззаконию, но ответные действия Кирилла Подрабинека на попытки представителей администрации унизить его человеческое достоинство и на физическое насилие были неизбежны, ибо в его распоряжении не было иных средств самозащиты.
События, изложенные в письме П.А. Подрабинека, вызывают тревогу за дальнейшую судьбу Кирилла Подрабинека. Всякое ужесточение наказания, и так непосильного для него, может привести к его гибели».
Этот документ и письмо П. ПОДРАБИНЕКА от 29 мая Московская группа «Хельсинки» направила в ГУИТУ МВД СССР для принятия мер по расследованию и пресечению незаконных действий представителей администрации Саратовской пересыльной тюрьмы и конвойной службы на участке Усмань — Ульяновск.
 (ХТС № 62, 14 июля 1981 г.)