В августе в нашу камеру случайно попало два письма к Филимонову. Воспользовавшись случаем, между строк сделал приписку Толику. В частности, с требованием к Катаеву отказаться от показаний против меня. Катаев сдал Филимонова, и письма попали к следователю. Надо сказать, что в этом втором деле я изменил тактику по сравнению с первым делом. Не давая никаких показаний по существу, старался ознакомиться со списком свидетелей и их показаниями. Пытался вмешаться в следственный процесс, как, например, в истории с двумя письмами.
С Филимоновым вышло еще интереснее. Я сразу заявил следователю о вздорности всех показаний якобы свидетелей, запуганных или подкупленных тюремной администрацией. Особенную злость разыгрывал по отношению к Толику: «Ну и лжец этот Филимонов! Требую очной ставки! Пусть посмотрит мне в глаза!». Очная ставка состоялась. Выполнив первоначальные формальности, следователь заявил: «Я тут отойду недалеко, скоро буду». И вышел, оставив нас вдвоем. Грубейшее нарушение правил! Несомненно, следователь ожидал хорошей потасовки, моего нападения на Филимонова. Тогда драка стала бы дополнительным элементом обвинения, как и эпизод с двумя письмами, уличающий меня в давлении на свидетелей. Мы с Толиком пожали друг другу руки. Я сделал знак — «осторожнее». И тихо добавил: «Как договаривались». Толик всё понял. Через минуту вернулся следователь.
Свободное копирование
