<Великая война застала нас неподготовленными, и в военном отношении, и духовно. Военное -- дело военных. В управлении страною мы участия не принимали -- все делалось где-то за сценой, "само собой" (и нельзя сказать, чтобы так уж блестяще!), в смысле духовном жили с ощущением, что мы дома, в доме могучем и полном. Временно дом в затруднении, но жить надо по-прежнему, по-обычному. Кончится война, все и наладится. Так что пока: "военные сражаются, не-военные живут". Это значит еще: когда призовут, пойдем, а сейчас не-военным до войны не так много дела.
Так было. С тех пор немало прошло времени. Изменились и мы, и обстановка. Судьба наша тоже изменилась.>
* * *
Мирные поля Франции могут напоминать в августе поля России, но война теперь другая, да и наше положение иное.
Война уже не где-то "за Варшавой". Через четверть часа после сирены враги могут появиться над нами. Оттого так и тих, мистически-темен Париж, с синими огоньками по вечерам. И когда в полночь отворишь окно, из которого видны днем вдали Нотр-Дам, Сен-Сюльпис о двух башнях, то такое чувство -- будто город ушел. Пятнадцать лет ты в нем прожил, знаешь его наизусть, знаешь ночные зарева над ним, сияние Эйфелевой башни но теперь будто бы Париж "отлучился", а на его месте древний хаос, такая же бескрайняя, слепая ночь, как над тульскими полями или над лесами Галлии времен Цезаря.
В этом Париже мы жили и живем, но мы не дома.
Прекрасен город Париж, многое от красоты и изящества его общечеловеческое, все должны защищать Нотр-Дам, Лувр и многое другое. Когда в сентябре прошлого года, в страшный день решавшейся судьбы пришлось проходить по Place de la Concorde, то одна мысль о том, что все это может погибнуть под немецкими бомбами, приводила в содрогание.
Город всемирный -- что и говорить. Но Москва была наша. Кремль наш и любой извозчик-ванька, почесывавший в затылке, так же наш, как могилы собирателей Земли Русской в Соборе Кремля.
<Что же поделать, мы не у себя. Наше положение иногда теперь даже двусмысленно.
-- Русские? Значит большевики? Со Сталиным против нас?
Вот и доказывайте, что большевики одно, а мы другое.
Находясь на чужой земле, мы должны быть спокойны, осторожны, молчаливы, меньше разглагольствовать, но при случае твердо, не теряя своего достоинства, объяснять.>
Свободное копирование
