Ностальгия - 2

Испытания судьбой начались сразу же, как я только приземлилась в Магаданском аэропорту. Нас с сыном  никто не встретил. Испуг и растерянность охватили меня  сразу ,  я   поняла, что прилетела на деревню к дедушке.  В какой стороне Усть-Омчуг,   где находится Детринская геологоразведочная партия,   в которой  работал мой муж, на чем добираться в незнакомом мне крае, я  не имела ни малейшего понятия. У меня даже не было точного  адреса его временного проживания. Испуг перешел в слезы. Они хоть и не превращались   в льдинки под глазами,  но от мороза  щипало кожу в уголках  мокрых глаз.
 Надо было принимать решение самой, так как замерзший, тоже плачущий двухлетний сынок,  напоминал своим нытьем  о том,  что надо было куда-то ехать. В аэропорту ждать было некого. Решив,  что все дороги, в том   числе, и в незнакомый мне Усть-Омчуг,  идут из Магадана, поехала   до столицы колымского края на такси. Уже по дороге в машине, немного согревшись,  я дала волю своим расстроенным нервам.  Рыдая , я ехала до Магадана, прижав к груди маленького сынка,   решив, что из областного центра  мне проще будет найти дорогу в Усть-Омчуг.   Глядя по трассе на ее обочины и прилегающие к ней сопки, подавленная одиночеством в незнакомом мне крае, я была не в восторге от увиденного . 
-Права была моя бабушка. Куда я приехала?  Холодно, дует промозглый ветер с моря,   кругом серо и неуютно.  На Урале  и  зимой красиво. Величественные  ели и сосны  по обочинам дорог радуют человеческий  глаз и  во время зимней спячки .   А здесь  взгляд  задерживается только на пустоте. .  А тут еще еду в никуда.  С какой стороны этот Усть-Омчуг? 
Мудростью славились наши  предки, говоря,    что  язык до Киева доведет. С  Магадана я добиралась на автобусе, который направлялся   до своей конечной точки – поселок Усть-Омчуг.  Дальнейший путь до какого-то 58 километра  Ветренской  трассы позднее  мне казался не таким уж сложным, но удаленность от райцентра настораживала.     В создавшейся ситуации   я решила, что  самое главное   -  нужно  доехать до него, до  этого призрака,   с таким трудным  двойным  названием Усть-Омчуг. 
 Дорога до  поселка  по времени  была продолжительной и,   как мне  показалась, опасной. Мы ехали по знаменитой Колымской трассе.  По той самой трассе, о которой так много сложено песен и стихов.  Трассе, которая   не является   прямой, как стрела, автострадой . Трассе,  которая в буквальном смысле  прорезает  тайгу, долины и горы  и   на тысячи километров разветвляется по всей Магаданской области,  соединяя  поселки друг с другом.  Трассе, которая славится своими трудными и затяжными перевалами.  Не случайно, она считается  самой суровой дорогой в стране.  В этом я убедилась сама.
 Перевалы один за другим   преодолевали  с большим трудом. Накануне выпал снег.  Бульдозера работали прямо на  дороге , расчищая  в отдельных местах  огромные  сугробы .  Временами   казалось, что автобус просто  не взберется   в гору.    Дорога     на самой ее высоте казалась  узкой ленточкой,  и это было действительно так.  Взобравшись на перевал  и петляя  по нему, колеса автобуса ехали по самому  краю дороги.  Вниз смотреть на заснеженный котлован  было страшно.  Чтобы не смотреть, оставалось ехать только с закрытыми глазами. А как это можно сделать, когда едешь в первый раз и все интересно.    Преодолевая свои внутренние ощущения, только   сильнее прижимала к своей груди сыночка.  

 -    Господи, какая тяжелая дорога, скоро ли  мы доедем! . Хоть бы живы остались!- думала я про себя.
   Доверяла  профессионализму водителя и надеялась на Господа Бога.   Мне казалось, что     мы  едем  очень долго,  но  успокаивало то, что  едем   все    время   вперед.   Мой сосед  , видя, что я вся сжалась от страха и чтобы  как-то немного отвлечь меня  от картин,  которых создала природа, картин суровых , сказал: 
-Это знаменитый Гусаковский перевал.
-А чем он знаменит и почему Гусаковский?  
-   А тем, что опасен сходом снежных лавин.  А Гусаковский  назван в честь бульдозериста по фамилии  Гусаков.  Он погиб  здесь . Его вместе с бульдозером завалило .  Лавина сошла с горы и   тонны снега обрушились к ее подножию. А  Гусаков работал  в это время  на перевале , расчищал дорогу. Вот и  получил перевал такое название.  .  Сейчас проедем  его,  будет Мадаун, там остановимся пообедать.
Действительно,  минут через сорок мы уже подъезжали к небольшому колымскому поселку, затерянному среди гор, тоже с интересным названием .   Автобус остановился возле столовой.   Меня это обрадовало, так как сынок уже просил кушать, а ехать,  по словам нашего соседа,   до Усть-Омчуга было еще далековато .  Да и там пирожками нас встречать никто  не собирался.  Мы пообедали.  Автобус двинулся дальше.
  Мадаун с его  жителями  оставался позади, а мы все ближе приближались к  долгожданному   Усть-Омчугу.
-Сколько еще нам перевалов надо будет преодолеть?-  поинтересовалась я  опять у своего соседа.
-Еще два.  Сейчас будет Мадаунский,  и после Долины смерти перед Усть-Омчугом  еще один.  Он тоже  по подъему  очень   трудный.
Меня  естественно заинтересовала в его  реплике  еще одна достопримечательность нашей дороги  – Долина смерти.
-    А почему   Долина смерти?
-Возможно,  это одна из легенд, коих вы услышите здесь  много, но она имеет право на существование. – сказал  мой сосед - Вы же ,наверное, читали , в каких невероятных условиях строилась Колымская трасса. 
Мне было стыдно признаться в своей неосведомленности  в этом вопросе, но интерес  к истории  своего народа  во мне  присутствовал  всегда.   
-  По  рассказам старожилов,  - продолжил он - тоже бывших заключенных,  из семи тысяч человек   первой партии  строителей  этой дороги   только семьсот  живыми дошли до Усть-Омчуга.    Большинство из них  погибли здесь,  в Долине смерти.   Говорят, что само по себе это  место гиблое,  да и расположение ее в географическом плане тоже заслуживает изучения. Когда будем подъезжать к ней,  я вам ее покажу.
- Да, думала я, вот почему еще  так трудно ехать. Тебя   постоянно сопровождают    Те, которым  волею судеб суждено было навечно остаться  здесь,  в этом огромном  пространстве,   среди Колымских сопок, пространстве,  одно из которых  жители назвали Долиной смерти. А ведь таких долин, я понимала,  по всей трассе   десятки. И в  них наспех зарыты  люди, к которым  уже никогда не придут их родные. И могила для них  -  это  маленькая  частичка земного шара,  частью которого является она -  Колыма. Да, права была моя бабушка, говоря мне:
-Куда вы едете,    Зина?.
Я, действительно,  не знала, куда я еду,  как сложится моя судьба.  Я даже  не знала   точного адреса, где жил и работал мой муж.     А уж  то,  что  этот  незнакомый    край, жуткий своим прошлым.   станет для меня  второй моей Родиной я  и в хорошем сне  не могла предположить. И  чем ближе  мы подъезжали к поселку, тем чаще билось сердце  от неопределенности, в которой мы с сыном находились.
-Вот и Долина смерти.  Посмотрите, на ее расположение. -  Здесь практически негде укрыться от ветров.  А морозы здесь , это вам не на материке. В ноябре могут доходить до минус пятидесяти.  Да и в сорокаградусный    с ветром в этой долине можно  уже замерзнуть.
    Мое внимание  опять  магически  было приковано к этому  необозримому пространству, которое на десятки километров было покрыто снегом. Действительно,  это  была огромная ровная долина  с уходящими вдаль  небольшими сопками.   Эти сопочки, действительно,   были бессильны перед  колымскими ветрами. Мне даже показалось, что долина была похожа на огромную воронку, в которой северные  ветра чувствовали себя хозяевами.    Поэтому ничего  нет удивительного в том, что именно это место стало гиблым   для  первых первопроходцев и строителей дороги. 
  .
 -Да, думала я  опять  про себя, Колымская трасса    действительно таит в себе   удивительные легенды, а все потому, что  история ее  строительства связана с человеческими судьбами.
 Мой сосед в подтверждение моих мыслей  процитировал мне четверостишие:
-Ты много видела героев,
Следы их замела пурга.
Тебя ведь надо было строить
И проложить через снега.
 Я до сих пор не знаю, чьи это строчки, но они запомнились мне на всю жизнь. И сколько бы я  после  не ездила по самой суровой трассе страны, а проезжая мимо Долины смерти, всегда вспоминала эти строки, и непроизвольно мыслями уходила куда-то вглубь, себя,  и сердце мое сжималось от горечи утрат и страданий миллионов ..   Боже, сколько людей полегло здесь!   Тебя ведь надо было строить! 
  Даже из окна автобуса , глядя на ее необозримые  снежные просторы, Долина смерти  своим Вечным  холодом  пронизывала душу.  Я мысленно была погружена в прошлое, забыв  даже о  последнем перевале, на который мы медленно взбирались
Дорога прямо и ровно перегнулась через последний перевал, скатилась под гору и, чуть попетляв   по распадкам , потекла заснеженной лентой по широкому плоскогорью.
 
  Остающиеся    позади  сотни    километров   уже  приближали   нас к   долгожданному    Усть-Омчугу.
   Кто-то из соседей впереди  сказал:
- А вон  совхоз , скоро будет поселок.
Я обрадовалась, так как   устала  уже сидеть. Но   приподнятое на минуту настроение  омрачил мой внутренний голос:
-  Чему радуешься.!  Ты же едешь на деревню к дедушке.  Тебя же и здесь никто не встретит.
    Мы проехали через мост.  Я  обратила внимание на огромный транспарант, который  висел   при въезде в поселок, где  огромными буками было написано: » Добро пожаловать в поселок Усть-Омчуг» . И что  бы    не говорил мне мой внутренний голос, я на минутку  обрадовалась, что мы благополучно добрались, да еще и поселок  встречает  нас, приезжих,   такими добрыми словами.  
 Но усталость от дороги брала свое.  Наконец  автобус остановился возле  станции.

        -  Слава Богу,  доехали,.-  от напряжения и усталости, еле поднимаясь с сидения,  я   выдавила из себя  эту фрау. 
           -Вставай, сынок, будем выходить из автобуса.  Мы уже в Усть-Омчуге.
      Я до мельчайших подробностей  помню, как    встретил   меня  Усть-Омчуг.   Была вторая половина дня.  Над частным сектором поселка стоял густой дым.  Солнце уже заходило за сопку.  Выйдя из автобуса,   я вдохнула в себя  не свежий морозный воздух,  а   смок  от дыма   печных труб .  Сразу запершило в горле.   Откашлявшись,  взяв за руку сынка,  я  почему –то   уверенно от остановки   пошла   наугад в глубь поселка.   Сразу обратила внимание, что со всех сторон его окружали сопки,  покрытые снегом.    Незнакомое мне поселение показалось серым и унылым. Может потому, что на пути все больше встречались дома барачного типа. 
 К вечеру морозец крепчал.     Под подошвами проходивших  жителей был слышен хруст.  Они   шли,  не замечая приезжих.   Я  же   высматривала среди идущих мимо  нас      человека,  к которому можно было обратиться, чтобы узнать, в какой  стороне находится   контора  Детринской экспедиции , чтобы дальше  не плутать по незнакомым  улицам.