Образ милосердного Иисус

Чего-то мне не хватало в Православной Церкви, то ли молитвы за Анну Франк, то ли какой-то богословской четкости, построения богословия на манер физики и математики - тех предметов, с которыми я имел дело, обучаясь на физфаке МГУ. Но пока альтернативы не было, я терпел эти "недостатки" как неизбежность. С появлением в моей жизни Марка Элькинда что-то как будто сдвинулось с места. Возвращаясь в конце августа из Печор в Москву через Псков и Ленинград, я приехал в "город на Неве" рано утром. Имея до отхода дневного сидячего поезда еще достаточно времени, я отправился в Александро-Невскую лавру, чтобы "приложиться" к мощам Св. Александра Невского (т.е. поцеловать раку с мощами). Выйдя из Лавры, я подошел к станции метро "Площадь Александра Невского" и из телефона-автомата позвонил Марку (о встрече с ним я договорился накануне, позвонив ему по телефону из Пскова с переговорного пункта на Октябрьской ул.). Марк был дома и пригласил меня в гости, объяснив, как к нему доехать. Он жил на улице Васи Алексеева, неподалеку от станции метро "Кировский завод". В доме у Марка продолжились наши беседы о католичестве. То, что я увидел и услышал в комнатке Марка, превзошло все мои ожидания. Во-первых, Марк обратил мое внимание на текст Евангелия от Матфея 16,18 "Ты еси Петр…", о смысле которого я до этого вообще не задумывался. Во-вторых, я увидел в углу стола фотокопию католической иконы "Милосердного Иисуса" (кстати, Марк дал мне тогда неправильную информацию о происхождении иконы, сказав, что она написана согласно видению какой-то итальянской монахини, хотя в действительности этот образ сделан по описанию польской монахини Фаустины Ковальской, ныне причисленной Католической Церковью к лику святых). Взгляд Иисуса, изображенного на этой иконе, поразил меня. Дело в том, что в Печорах меня постоянно преследовали упреки Иисуса, как бы вопрошавшего: "Любишь ли меня?" - а я не находил в своем сердце ни капли любви к Нему и потому постоянно мучился совестью. Я пытался заставить себя полюбить Иисуса, всматриваясь в православные иконы, но ничего не получалось. Стоило мне увидеть образ "Милосердного Иисуса" на столе в комнатке Марка, и я ощутил то чувство любви, которое так безуспешно пытался возгреть в себе, находясь в Печорах. В-третьих, я увидел рядом с "Милосердным Иисусом" две фотографии католических святых, о существовании которых я до этого не подозревал: Св. Папы Пия Х и Св. Терезы Младенца Иисуса. О них тут же вкратце рассказал мне Марк. О Пие Х я узнал, что он ухаживал за больными чумой (и тогда же пристрастился к курению, что впоследствии едва не стало препятствием для его канонизации); о Терезе Младенца Иисуса Марк также сказал мне несколько слов, но лик ее сказал мне еще больше. Наконец, в-четвертых, я увидел цветную фотографию Папы Иоанна Павла I, которого только что избрали взамен умершего 6 августа 1978 г. Папы Павла VI. Всякий, кто видел светящееся добротой лицо этого "улыбающегося Папы", поймет мое состояние. Короче, я тогда же четко понял, что в Католической Церкви есть та "половинка истины", которой мне так не хватало и которую я искал. Была там, разумеется, и половинка лжи (аналог "иностранки из Ярославля" и католический вариант "архимандрита Гавриила"), но это тогда казалось мне не столь важным.