Дневник Сергея Корешкова - 8

      14 октября. Покров.

      Хотя сегодня занятия происходят во всех конторах, я решил на службу не ходить и попросил об этом дядю Потю (видимо, посоветовался или просил сообщить на службу (?) - Н.). Не ручаюсь, чтобы очень охотно, но он согласился на это и предложил мне сходить с ним на Холодильник за сбоем.

      Там мы купили два осердия и ног - всего 1 п. 15 фунтов, которые я и притащил с трудом домой. После этого стал помогать Вике мыть "Монголку" (собачка, что-то среднее между пикинесом и японским хином - Н.), ибо у него был страшно грязный вид, а затем приступил к поискам образцов изящного шрифта: ведь я ещё с первого октября решил заниматься по математике, но до сего времени мне не удавалось приступить к этому, и только сегодня представилось к тому свободное время.

      Но я, прежде чем начать заниматься, хотел написать заголовки на тетрадях, пользуясь образцами имевшихся у нас шрифтов. Однако перерыл все бумаги у Коли (Николай Ал., брат С.А. - Н.)[1] в шкапу и в конторке, а их не нашёл, потратив лишь на поиски время до трёх часов, когда снова нужно было идти на Холодильник купить почек. Купил я их, при благосклонном участии m-me Шемякиной, 15 фунтов за 195 рублей.

      Вернувшись домой, застал девочек за завиванием своих волос. Мне пришла фантазия завиться так же, в чём мне помогла Катя (Екатерина Александровна, сестра С.А. - Н.)[2], так завив меня, что Андрюша[3] насмешливо сказал: "Откуда у нас такая масса баранов?!".

      Сегодня Наум Осипович справляет свои проводы, уезжая в Семипалатинск. Собрались гости. Но моё настроение было пакостное. Лишь за обедом общее веселье за нашим столом "музыкантов" (братья С.А. - Н.) подняло было его, но после ужина оно опять упало и я всё время пробыл у себя в комнате. Даже присутствие Лукина и Виктора Ефимовича не оказало на меня особенного действия. Да, кажется, и все-то были весь вечер в "ненастроении".

     
Ночью, когда гости разошлись, сперва я, Витя, Катя и Тоня[4], а потом я один долго сидели в столовой в темноте. Лёг спать уже в 4 часа ночи.

     
Кеша принёс повестку о письме на моё имя. От кого бы оно могло быть: от Вовки[5] Нади или Гали[6]?

     
Прости, милый Вовочка, но я бы предпочёл, чтобы письмо было не от тебя.