Память сердца. 1941 - 1945. 1

 Всех приехавших разместли в школе, в спортзале. В одном углу положили маты, на них мы спали и сидели днем. Запомнился один мальчик, который умел снять трусики, не снимая шаровар. Это было чудо! Мы все пытались повторить этот трюк, но у нас не получалось. Через несколько дней маму отпустили из больницы. Мама, вэяла  меня и брата, и мы пошли по домам искать квартиру, но все было занято, и нас нигде не пускали. В очередном доме, где тоже не было места, мама не выдержала и разрыдалась. И тут хозяйка сжалилась и пустила нас на постой. У нее была всего одна комната с большей печкой, нам отвели сундук, на котором мама спала с Юрой, мне к сундуку ставили стулья.

        Зима наступила холодная, иногда я выходила на крыльцо, смотрела, как катаются с горки ребятишки. Иногда они мне кричали « Айда к нам!» Но я их боялась, они были все такие краснолиции, шумные, да еще это непонятное «айда». Наконец прибыли наши мужчины, папа нашел нам квартиру, там у нас была отдельная комната. Летом я тяжело заболела малярией. Через день у меня были приступы с высокой температурой и бредом. Лечили хинином. Папа всю войну жил в училище за городом на военном положении, приезжал редко. Юрик рос слабеньким малышом, часто болел. Папиного военного довольствия не хватало и  мама подрабатывала, чем могла, а я  сидела с братиком.
 
       Швейную машинку до Уральска мама не довезла, оставила ее где - то в селе, на одой из остановок. И вдруг, подвернулось счастье вернуть ее. Туда ехал по делам службы один офицер, и мама уговорила его привезти машинку, а за это, она обещала отдать ему ковер. Машинку он привез,мама отдала ковер, и еще мою куклу его дочери. Ту куклу,что я выплакала, когда мы уезжали из Б.Церкви. Это была трагедия, я рыдала несколько дней,и потом всю жизнь упрекала маму, что она так поступила.  Игрушек у меня не было. да и у братика тоже. Мама сворачивала ему из платка "Катю", и он  засыпал с ней.Единственная покупная его игрушка - слоник, сшитый из черной клеенки. Папа делал нам деревянные игрушки. В школу меня с 7 лет не отдали, так – как надо было нянчить братика.