В селе Спасском (1836) - 11

В августе Луиза Ивановна писала мне:

"Друг мой Танхен! вероятно, ты пожелаешь добра нам больше, чем другим наследникам. Здоровье Ивана Алексеевича заметно слабеет, поэтому он желает скорее продать Васильевское, чтобы вполне обеспечить нас, покупщики есть, только без принадлежащей тебе части никто не соглашается купить. Ты знаешь упорство дер-Гера -- уступи ему твою часть за то, что он предложит. Конечно, настоящей цены он не даст. Мы даем тебе слово, как получим наследство, доплатить тебе все, что по-настоящему следует за твою часть {По получении наследства Егор Иванович дал мне тысячу рублей, а Луиза Ивановна семьсот. Она с семейством уезжала за границу и обещала по возвращении в Россию что следует мне доплатить, но за границей кончила жизнь. Спустя несколько лет я видела в Англии Сашу;[1] он дал мне семьсот рублей, которые я просила его одолжить мне взаймы, и сказал, чтобы я дала сто рублей Вере Артамоновне, а шестьсот оставила в счет следующего еще мне за мою часть в Васильевском. (Прим. Т. П. Пассек.)[2]}. Луиза Гааг".

В ответ на это письмо я послала полную доверенность на имя Григория Ивановича Ключарева на продажу моей части в Васильевском. Иван Алексеевич дал мне за все три тысячи рублей, втрое меньше стоимости, которые и были высланы мне немедленно. Васильевское купил Николай Павлович Голохвастов за четыреста тысяч ассигнациями, уплатил двести девяносто тысяч, а остальных сто десять тысяч не мог. Из-за этого у него вышла с дядею неприятность, и они перестали видаться.

Так как Вадим, сверх своих научных занятий, наблюдал и за хозяйством, это задержало нас в деревне чуть не до зимы. Изучая язык и жизнь народа, Вадим постоянно сближался с ним по деревням; записывал поверья, сказки, песни; срисовывал виды, земледельческие орудия, домашнюю утварь, одежду; бывал на их празднествах и сельских ярмарках, так любимых малороссами. На эти ярмарки съезжаются не только что крестьяне, но поднимаются дворовые люди и хуторяне помещики.