Вадино - 2

   Наши армейские госпитали были расположены: один недалеко (в двух км) от санотдела армии, в лесу, а два других - в лесах западнее и севернее совхоза, в Неелово. Медсанбаты, непосредственно обслуживаемые санотделом армии, были расположены в 8-12 км от линии фронта. В первое время после обоснования санотдела в районе Вадино состояние тревоги и повышенной бдительности продолжало оставаться. И здесь мы спали прямо на земле, под голову клали противогаз, личное оружие было при себе. Утром умывались чаще всего из луж, но когда доставали полотенца, чтобы вытираться, надо было сделать так, чтобы не только не заметили с немецких самолетов, но и чтобы не заметил наш стоматолог штаба Ск-ий, который каждый раз, видя у кого-либо полотенце или платок, неистово кричал: "Демаскируешь!", считая, что немецкие самолеты могут заметить, хотя мы находились в дремучем лесу. Мы постоянно находились в состоянии напряжения, нередко вражьи разведчики были прямо в наших рядах и до поры до времени орудовали, пока не разоблачали и не обезвреживали их. Так, нередко бывало, что когда мы прибывали в лес на новое место, то не успевали слезть с машин, как где-то недалеко начинали работать ракетницы и тут же прибывали самолеты и бомбили нас, причем, если мы тут же пере­езжали на новое место, то и там повторялось то же самое. Особенно невыносим был для нас паникер и трус Ск-ий из Ростова, он приносил нам много огорчений и, как ни странно, не попал под действие приказа, согласно которому паникеров расстреливали, напротив, командование отправило его домой, в Ростов-на-Дону вместе с вольнонаемными женщинами. В отношении последних был специальный приказ (кажется, в августе 1941 года) - отправить их домой. Среди вольнонаемных женщин тоже была одна, которая все время была в состоянии страшной паники. Достаточно было появиться немецкому самолету над машиной, в которой она находилась, как раздавался крик: "Ай, ай, ай! Сейчас нас будут бомбить!!!" С этими словами она пыталась на ходу покинуть машину, но каждый раз ее удерживали, уговаривали успокоиться, что она ведь не одна в машине. Получив приказ об отправке вольнонаемных женщин штаба (их было 16 или 18) домой, в Ростов, прежде всего, вспомнили ее. Когда машина с женщи­нами подъехала к станции снабжения, чтобы погрузиться в поезд, налетел самолет и начал бомбить, все бросились в разные стороны от машины и остались невредимыми. А женщина-паникерша с перепугу полезла под машину, но на этот раз бомба угодила прямо в машину и погибла только она, которая больше всех боялась смерти.