12/VI
Материал по югославской картине будто бы хвалят. Не нравится речь: не русская и не югославская.
Эдуард Тиссэ увлечен «как ни одной картиной». Работает и день и ночь. Мне материал не показывает. У Бианки Тиссэ[1] сомнение относительно последнего монолога, сказала, что и длинно и противоестественно, что насмерть раненный так много и так долго говорит.
Странно, а на съемке у присутствующих были слезы на глазах. А партизаны просто ревели, до чего это походило на смерть Савы Ковачевича[2].
Невзирая на Горьковский юбилей[3], к которому готовится весь Союз, невзирая на то, что Горький наш классик, дирекция настояла на том, чтобы я готовил Петрова в пьесе Софронова.
Сейчас сижу и перекраиваю роль.