17/VII
Сегодня мимо нашего дома провели тысяч десять пленных немцев… Рослые все, черти… сильные, но грязные, оборванные и даже без обуви некоторые…
Ненависть, смешанная с жалостью…
Противная славянская мягкость…
Хотелось бросить буханку хлеба… «На, жри…»
Репетирую «Воров»[1]. Что-то скучно. Сам хвалит песню и пляску. «Великолепно танцуешь, Коля. А поешь как настоящий цыган. Работай вглубь. Тебе фамилию надо изменить на Мордкина![2]». Не спасет спектакль ни та, ни другая фамилия. Народ не любит спектакля из нескольких пьес. Лучше бы за этот срок сделать пьесу, которая войдет в репертуар, благо у нас их немного. Какой был спектакль, посвященный Пушкину![3] (В Ростове)… И то…