7/III
«ОТЕЛЛО»
Холодный спектакль. Как будто кто оборвал меня. На душе пусто. Ничего не обласкало воображения. Бывали приличные места, но какие-то никакие…
Не получается у меня выход, на котором настаивает Ю.А.: весь в радости и улыбке… Сегодня мне показалось, что надо, наоборот, все спрятать, затаить: «Так хорошо, так прекрасно, как не переживал еще в жизни». И боюсь расплескать это хорошее, и не знаю, как вести себя в зависимости от этого.
Чтобы во втором акте забыться, что нахожусь в кругу людей, — забыться от неожиданной встречи и отдаться радости встречи целиком и без тормозов. Поняв, что тебя окружают люди, засмущаться и постараться скрыть происшедшее извещением о победе.
В сенате — «Я, право, так счастлив, что не знаю, как говорить. Я на это счастье права не имею. Я более горд, чем был. Я сильнее стал в тысячу раз. Но как о таких вещах говорить? Это не о «подвигах, раздорах, битвах»… о которых я привык говорить. О своем же чувстве к Дездемоне — я не говорил никому…»
Как можно скорей и плотней сближаться с основной задачей. Действовать, действовать… забыв обо всем. Есть еще забота о заразительности. Она отвлекает и делит внимание.
Пастернак: «Только что перевел Отелло. Все время протестую против текста, но увлекся и забыл о нем».
По-видимому, ему понравилось. Говорил о находках: «О весьма интересном медиумическом существовании героя». Вот хватил!
Свободное копирование
