Письма к жене. 1918.

10 июня 1918 г.

Милая и дорогая моя Ленурка, последние дни опять не получаю от вас известий, а т.к. на этих днях мы опять двинемся в поход, то боюсь, что наша переписка совсем разладится. Да и это письмо, не знаю, как дойдёт до тебя. Так хотелось тебя повидать.

Сейчас тут началось настоящее лето. Жара такая, что я вспоминаю Ташкент, <здесь> немногим прохладнее, только и можно дышать после семи часов вечера. Ты любишь степь, м. б., тебя и пленили бы здешние места, но я не то чтобы приходил в уныние, но с грустью думаю об ещё больших жарах и о том, что в этой степи буквально от них некуда спрятаться, всё голо. Правда, простору тут хоть отбавляй. Немцы, глядя на эти, в сущности, очень мало использованные степи, вероятно, нас понимают вроде собаки, лежащей на сене.

Ну, словом, днём здесь скверно, ну а ночью, когда немножечко земля охладится и когда луна появляется на небосклоне, становится лучше и хочется увидеть милую свою жёнушку. А самое скверное, что я сейчас не предвижу, когда мы с тобой увидимся, потому что, заглядывая вперёд, я совсем не вижу такого момента и рассчитываю только на то, что, быть может, сама обстановка даст нам эту возможность.

Только что получил письмо от Поля, что ты собираешься приехать ко мне. Пока, Ленурка, воздержись, т.к. сегодня уходим в поход и наверное не менее двух недель пробродим. Когда будет возможность, извещу тебя. Затем Поль пишет, что, кажется, есть возможность получить те деньги, которые были собраны. Ряснянский за ними выехал. Поблагодари тётю и работай в этом направлении, т.к. деньги нам нужны до зарезу: людей сейчас, сколько угодно. И убеди, что республиканства вождей Добр. армии бояться не приходится (тут распространяются такие слухи, меня причислили к эсерам и республиканцам).

Не в состоянии тебе, моя голубка, написать сейчас больше, т.к. прямо рвут на части. Начал писать тебе письмо 8-го, а кончил только сейчас, а через два часа надо двигаться, и, по обыкновению, у меня ничего не уложено.

Поцелуй детишек и маму. Где вы? В Пархомовке или в Сумах? Крепко тебя целую.

    Твой Ваня