Дневник Александра Герцена - 76

   15. Письмо от Огарева[1]. На него только можно сердиться и негодовать, когда ни его нет, ни письма нет. Достоинство сирены: стал говорить, и симпатичная всему прекрасному и высокому душа все поправила, примирила, восстановила. Письмы от J. Elysard'a и от Белинского[2]. Один умом дошел до того, чтоб выйти из <1 нрзб.>, в котором сидел, другой[3] страдает, глубоко страдает, беспокойный дух его мечется, ломает себя, -- и когда же он дойдет до светлого, гармонического развития? Или есть натуры, которых вся жизнь в том и состоит, что они ломаются? Впрочем, много и внешних обстоятельств имеют влияние на него. Не деньги, а недостаток симпатий, недостаток близких людей, одиночество, на которое его обрек Петербург.