28.06.2001
Прощай же грусть
И здравствуй грусть
Ты вписана в квадраты потолка
Ты вписана в глаза, которые люблю
Ты ещё не совсем беда
Поль Элюар
Вернулся из больницы.
Воспаление поджелудочной железы, иначе – панкреатит. Ужасные мучения, было действительно очень больно хоть и кололи обезболивающих.
Много просто лежал. Один и тот же потолочный рисунок перед глазами. Старики на соседних койках иногда матерятся, как подростки. Одного из них повезли на операцию; по всему коридору, когда провозили на каталке, больные сочувственно отворачивались. Рядом шёл, держа за руку его друг-алкоголик и со слезами на глазах напевал надрывно:
«Врагу не сдаётся наш гордый Варяг!»
Шланг с видеокамерой в моём чреве - так неестественно и противно.
19-летняя медсестра предложила раздеться... полностью; при этом была предельно серьёзна, но мне не было смешно. Клизма.
Человековед, готовься к уколу; не бойся – импортный шприц, витамин B12.
Её осторожные прохладные пальцы на моих ягодицах.
Скорбность на всех этажах. Никто никому не нужен здесь как-то по-особенному.
Только один человек за всё время посмотрел мне в лицо, это была повариха в столовой.
Всю ночь просмотрел на огни города, вначале было страшно, а потом стало как-то просто грустно. Никто не ругал за ночные гуляния (на посту никого не было), хоть я и простудился. В ординаторской подслушал секс главврача и той самой моей медсестры, было противно почему-то, и я ушёл спать.
В этом царстве каждый сам за себя, один бог за всех.
Свободное копирование
