Вместо предисловия

Бесполезно, конечно, напоминать, что мы живем   в эпоху, которой будут весьма интересоваться наши потомки. Но, может быть, следует поддать о том, что о Русской революции будет написано столько же лжи, сколько о Французской. Из этой лжи вытечет опять какая-нибудь новая беда. Для нас это ясно. Мы, современники Русской революции (начавшейся в 1917 году), прекрасно знаем, какую роль в этом несчастьи сыграло лживое изображение революции Французской. Поэтому в высшей степени важно для нашего будущего правдивое изображение того, что сейчас происходит перед нашими глазами.

 Разумеется, время для изображения нашей трагедии во всем ее объеме, так сказать, с журавлиной высоты, еще не наступило. Но возможно, с другой стороны, пока и интимное изображение нашей жизни, т. е. как мы лю­били, ненавидели, страдали и радовались — ключ, без которого, конечно, будущие историки ничего не поймут.   Или поймут вкривь и вкось, как это они всегда и делают...      

Но можно и должно записывать то, что каждый из нас видел воочию. И можно рассказать свои переживания      постольку, поскольку индивидуальность автора терпит публичное раздевание.

Настоящий очерк и представляет опыт записать в этих пределах «кусочки жизни», пробежавшие пород моими гла­зами. Я выбрал 1920 год, как ближайший... Если из этого что-нибудь выйдет, вероятно, перейду к временам, более отдаленным.