Несколько дней спустя.
По утрам та же уборка, что в тюрьме, но здесь нет очереди. Убирает кто хочет. Обыкновенно делает это «румграница». Их много, и делают они это весело. Видимо, мысли о переезде дали веселое настроение. — Поражает их бодрость. Все ждут амнистии, чтобы вновь пытаться бежать. Есть такие, что вернулись сюда по два, три раза. И всегда по тому же делу — «переезд границы».
Богачка с непарными башмаками сегодня вполголоса рассказала, как сбросила в воду огромное состояние, чтобы «не перехватили».
Удивительно силен ореол большого состояния. «Богачка» — теперь неимущая, но все-таки окружена особым почтением.
Странно, — в тюрьме было больше «личностей». Здесь я меньше различаю — все одного уровня, вероятно, усталость сказывается во мне. Но и здесь Вакс, Манька, Адочка ярче остальных.
Роза держит себя иначе. Точно она не смеет быть прежней. Зато, красится больше. Близость мужчин ее, видимо, волнует, — щеки ярко алого цвета.
Сегодня волнение. Комендант не в духе, а когда начальство гневается, весь лагерь боится и не смеет подойти к нему. Сразу падают все надежды, никто не просит отпуска, даже если рассчитывают на него. Всякий молча отходит в сторону.
Даже Манька, его любимица, не смеет приставать. Она за спиной у него прикусила язык и кивает головой. Говорят, он дал какой-то женщине отпуск, и та не вернулась во время. Ему сильно досталось от ЧК, а нам перепадает от него. Все присмирили. Встретят эту женщину все плохо.
Свободное копирование
