Подготовка публикаций такого рода, как дневник Вячеслава Полонского, требует длительной и тщательной работы, не связанной с жестким режимом времени. К сожалению, в силу ряда обстоятельств этого не получилось, текст готовился в процессе публикации, как говорится, «на ходу». Еще не поздно исправить замеченные ошибки, выявлявшиеся по мере подготовки очередных частей дневника. Если осуществится издание в виде отдельной книги, все исправления, разумеется, будут туда внесены. Пока укажем главные.
1. В справочных изданиях («Большая советская энциклопедия», «Краткая литературная энциклопедия») местом смерти Полонского названа Москва. В действительности в Москве он был кремирован и похоронен, а умер по дороге из Магнитогорска, куда был приглашен прочитать лекции по истории литературы (Бор. Ефимов в своих воспоминаниях ошибочно указывает Свердловск). Связь с Магнитогорском у Полонского сохранялась со времени описанной в его дневнике поездки туда с группой писателей.
2. В письме Стеклова, процитированном в предисловии, вместо журнала «Красная нива» ошибочно названа «Красная новь», которую Полонский никогда не редактировал.
3. Скандал Маяковского со Скворцовым-Степановым в редакции «Известий» не имел отношения к «Юголефу» — до Одессы тогда поэту не было дела. Речь идет о статье в «Известиях» Макса Ольшевца, переехавшего из Одессы в Москву и поместившего в «Известиях» уничижительную рецензию на первый номер журнала «Новый Леф», чьим редактором значился Маяковский: «Журнал не оправдывает своего существования, и красноречивое молчание, которым он встречен, показывает лучше всего, что он никого не задевает, никого не потрясает и вообще никому не нужен» (О л ь ш е в е ц М. Почему «Леф»? — «Известия», 1927, 27 января).
4. Под «Посланием молодежи» (примеч. 28 к первой части публикации) следует подразумевать скорее не «Послание пролетарским поэтам», а «Послание юношеству» («стихоподобная статья» Маяковского, по выражению Полонского).
5. В записи от 2 марта 1927 года вместо «Малашкин» следует читать «Малышкин».
6. Во 2-м номере журнала, в последнем примечании (№ 47), повесть «Особняк» ошибочно приписана Л. Леонову, тогда как из текста ясно, что речь идет о Вс. Иванове.
7. Польская газета, где было опубликовано интервью с Бабелем, взятое «на пляже на Ривьере» журналистом Александром Даном, называлась «Литературные новости».
Об этом интервью Бруно Ясенский опубликовал заметку в «Литературной газете» «Наши на Ривьере». Протестующее письмо Бабеля, где он пишет, что на Ривьере никогда не был и никакого Дана не знает, было опубликовано в «Литературной газете» и вошло в двухтомник произведений Бабеля.
8. В рукописи фамилия «Цванкин» первоначально была мною прочитана неправильно (как «Иванкин»). Речь идет о корреспонденте «Рабочей газеты» Н. С. Цванкине. Он специализировался на освещении новинок радиовещания и в одной из заметок критически отозвался о вечерней читке по радио заметок из «Правды» — дескать, с получением утром газеты их уже все прочитали. Демьян Бедный (когда-то сосед Л. Сосновского, у которого Цванкин состоял в секретарях, — по «белому коридору» Кремля), узнав, что в Москве ловят «радиозайцев» (тогда требовалось вносить абонентскую плату за каждый аппарат) и что незарегистрированный радиоприемник нашли у Цванкина, написал двухчастное обличительное стихотворение «Язык мой — враг мой!» («Известия», 1927, 20 февраля). Из первой части: «Вы коммунист иль — сторона, / Вьюн у партийного порога? / Что ж! Если «Правда» вам скучна, / Гуляйте! Скатертью дорога!» Из второй: «Радио-заяц… журналист — / Московский, да-с, не захолустный! — / Не сметил, что газетный лист — / Газетный лист, а не капустный!»
Влияние Демьяна Бедного было тогда значительно. После этого эпизода постановлением Оргбюро ЦК ВКП(б) вместо Смирнова с 10 марта 1927 года, согласно выходным данным, у «Рабочей газеты» ответственным редактором значится А. А. Мальцев, которого сменил Феликс Кон.
Свободное копирование
