Января 29. Приехал в Петербург поутру и остановился в доме г. Иващенки под горкой. За квартиру плата с 21-го числа по 35 р. в месяц.
Мая 2. Государь выехал в Варшаву.
22. Прочитал 4 номера "Телеграфа". Смело обо всем пишет, никому не спускает, под видом критики на литературу. "Русский двор, по его, не имеет в себе ничего русского; там говорят языком не русским, а придворным, общество там не русское, а придворное". Критик театральный повторяет там очень часто: "во дни оны", очень не щадит актеров и театральных писателей. Говорят, будто бы он уже за все это в тюрьме сидит. Не знаю, стоит ли он такового наказания за свой журнал; но история его русского народа заслуживает критику, доказывая его большое в церковных делах неведение.
24. Сказывают, что вышел в Новгородской губернии бунт от крестьян гг. Мякининых (1800 чел.) против их помещиков; поверенные от первых подавали государю просьбы, но каждый раз были отсылаемы в работу в Кронштадт. Последние из них показали, что просьбы им писал Вас. Ник. Гетунг. Странное дело!
Читал Гюрона (Huron). Правление короля французского до революции, его министров и духовенства описано ужасно. Но что бы сказал Вольтер, если бы он дожил до времен терроризма? Как должны французы стараться удержать настоящее свое постановление, приобретенное кровью, и страшиться и прежнего самовластного королевского, и ужасного революционного правления! Но счастливое конституционное их правление, при их легкомысленной деятельности, может ли удержаться?
В газетах напечатана речь царя польского представителям того царства при открытии заседаний сейма. Странно видеть государя самодержавного, обладающего 50-ю миллионами народов на третьей части полушария, говорящего конституционным языком и представляющего власть свою ограниченною пред горстью народа, всегда России враждебного, в то время, когда в сей последней указ, не только им подписанный, но от его имени объявленный, решает, без малейших обрядов или форм, жизнь и участь и высших, и низших сословий, и где за малейшее против правления замечание со стороны частного человека может он ужасно пострадать.
25. Был у Муратова, который здесь под судом и который пересказывал о своей безвинности и честности; но когда я о своем деле стал ему рассказывать, то он стал зевать.
26. Видел вновь изданное Собрание законов в 45 частях. С первого взгляда, судя по предисловию, должно быть хорошо: 40 частей текста, одна - хронологический указатель с указанием на законы и 4 части алфавитного словаря или свода законов, которые важнее всего, если вразумительно главные предметы закона означены.
27. Читал "L'Homme a 40 ecus" ["Человек за 40 экю" (фр.)], сочинение глубокомысленное и из опытов взятое, и "Телеграф", в котором помещены русские повести, все почти одна на другую схожие; во всех нападают на судей, разумеется мелких, а о министрах и даже губернаторах ни слова худого не говорят. Но чем же бедной мелкоте без подаяния жить? Впрочем, если б хотя этой одной материи для побоища авторам дано не было, тогда бы они должны были описывать одни бальные или бульварные происшествия, но и то крайне скромно, а журналисты взаимно бранились бы и тем забавляли своих подписчиков, без чего никто бы и подписываться не стал. Многие из них жалуются на скудость нашей словесности; но можно ли ей быть богатой, когда ни о чем почти для людей интересном нельзя писать?
30. Был у А.И. Рыхлевского, который принял меня со многими лобзаниями и со слезным обрадованием, называл меня отцом, представил меня своей жене, говоря, что был мною чрезвычайно взыскан; а между тем, кратко рассказав историю своего перехода в Петербург, простился со мной и, сев в подвезенную на четверке вороных карету, поскакал в свой департамент, оставя своего отца и благодетеля идти пешком 6 верст или ехать на тряских извозчичьих дрожках. О, тяжба!
Получил от Н*. письмо, в котором описывает, что в карантине его ведомства держали очистительный 14-дневный карантин фельдмаршал Дибич и много войск, отчего он очень озабочен.
______________________
* От своего сына, Николая Адриановича.
______________________
В газетах напечатано, что принц Леопольд от греческого престола отказался.
31. Ездили с Е.А. Каховским в Екатерингоф в коляске наемной за 10 р. и там обедали. Место сие приятно отделано. Вокзал и еще две беседки, а особливо дом с утварью Петра и Екатерины Первых, отменно красивы. Из воды сделаны заливы, каналы и озерки, между коими разновидные островки, на коих с натуральным искусством деревья и кусты разбросаны и пасется рогатый скот; насыпные дорожки, между коими лужки, также с разбросанными деревьями, качели, летние горы, несколько трактиров; на воде красивые шлюпки, в которых ездят люди; хороший и дорогой стол. Все это стоило в отделке до 3-х миллионов. Учредитель всего этого был граф Милорадович, известный воин, напоследок бывший в Петербурге военным генерал-губернатором и 14 декабря 1825 года убитый во время возмущения.
Свободное копирование
