День 2 декабря 1934 года оказался для нашей семьи необычайным. Монтер ленинградского радиоузла устанавливал в нашей квартире радиоточку – черную бумажную тарелку, передававшую сообщения ленинградского радиоузла. Радиоприемники-коробки с большим диапазоном коротких и длинных волн были в начале тридцатых годов, в частности и в Ленинграде, большой редкостью.
Установив точку, радиотехник ушел, предварительно показав мне, как усиливать и ослаблять звук радио. Я практиковался в этом некоторое время, как вдруг радио замолкло. Через несколько секунд чей-то торжественно-траурный голос возвестил: «Говорят все радиостанции Советского Союза». Так обычно предупреждали население, подготавливая его в какому-то важному чрезвычайному сообщению.
Еще несколько секунд тишины, и тот же траурный голос сообщил о «злодейском убийстве наемными агентами международного империализма и троцкистами» первого секретаря обкома ВКП (б), члена ЦК и члена Политбюро, секретаря ЦК ВКП (б) «выдающегося деятеля Всесоюзной коммунистической партии и международного коммунистического движения – Сергея Мироновича Кирова».
Затем тот же голос сообщил, что убийство С.М.Кирова было совершено 1-го декабря в 16 ч. 30 минут в Смольном, у входа в кабинет Кирова, что убийцей был член ленинградской комсомольской организации Леонид Николаев и что «товарищи Сталин, Молотов, Ворошилов и Жданов прибыли утром 2 декабря в Ленинград для расследования этого дела». Сообщение радио было началом «великого террора» 1934-1940 годов.
Я не могу изложить историю великого террора во всех аспектах и опосредствованиях. Я пишу не исследование о большом терроре тридцатых годов, а свои воспоминания – то, что я пережил, что видел и что знал. Я могу рассказать лишь о том, как мы, безымянные и мелкие винтики в советском механизме, жили в эти годы большого террора, что мы знали, слышали и что понимали о терроре тридцатых годов.
Единственными официальными источниками знаний советского обывателя были отчеты газет о «врагах народа», отчеты о показательных процессах против них, печатавшиеся в газетах или изданные отдельными книгами. Это было все.
Но зато у нас был мощный и неофициальный источник информации, сохранившийся и в сороковые и в шестидесятые годы, несмотря на появление после Второй мировой войны нелегальных передач иностранного радио: Би-Би-Си, «Голос Америки» и других.
Этот непреодолимый и неуловимый советский источник информации назывался ОЖС – по первым буквам слов «одна женщина сказала».
Мы, запуганные советские обыватели, жили текущим днем, полагаясь больше на информацию ОЖС, а не на официальные сообщения властей или информацию советских газет и протоколы показательных процессов над «врагами народа» в 1936-1938 годах.
Двадцать лет спустя, когда в 1956 году появились первые разоблачения Н.С.Хрущева о культе личности Сталина и сталинском терроре, те, кто уцелели в тридцатые годы, могли лишь удивляться богатству и точности информации ОЖС
Свободное копирование
