1959 - 3

ОДИН ИЗ РАССКАЗОВ В. БЕЛЯЕВА  

Рассказывается это на очаровательной белозубой улыбке, по-русски, с чуть приметным украинским акцентом.

– После войны, точнее, в октябре 1946 года повстречал я во Львове дивчину… Глаза голубые, как озера… Хеть!… На ресницы карандаш положить можно. На мадонну Сикстинскую похожа, честное слово!… Познакомились. Ну, я сразу в КГБ – чтобы ей проверочку сделали. А там Пашка Косогуб, такой чудак, он у бандеровцев разведчиком был, душегуб, каких мало,- вот Леночка не даст соврать, сейчас демобилизовался, в райисполкоме работает. Так этот Пашка сразу взял ее в работу… Хеть! Раскололась в два счета. Племянница Деникина, связана с японской разведкой, участвовала в покушении на товарища Торбу. Полный порядок. Ей дали шлёпку, после обменяли на четвертак. До самого пятьдесят третьего просидела… Хеть!…

– Ну, а потом что?…

– Как что?… Полностью реабилитирована. Недавно во Львов вернулась. Но уже совсем не то, пройдешь и не посмотришь, вот Леночка не даст соврать!…

Беляев выпивал в доме старого друга, Львовского профессора-филолога. Водки, как и всегда, не хватило, и профессор побежал за угол, в ларек. Беляев стал домогаться у его жены, пожилой женщины, чтобы она отдалась ему по-быстрому, пока муж не вернулся. Та пыталась его усовестить, но он вынул пистолет и пригрозил, что застрелит ее. Глупая женщина продолжала упрямиться, он выстрелил и попал ей в бедро. Она навсегда осталась хромой, а Беляеву вкатили «строгача». Его утешает лишь одно: на следствии выяснилось, что эта женщина – сестра убийцы Воровского. Все-таки Беляев не зря старался.

Красавица монахиня в Мукачевском женском монастыре. Гордое смуглое лицо, гордая стать, независимая, до вызова, поза во время службы в церкви.