С этого литературного знакомства я и начну здесь мои воспоминания о писательском мире Петербурга в 60-х годах до моего редакторства и во время его, то есть до 1865 года.
П.И. шел именно тогда, что называется, "полным ходом". Затеянный им еженедельник пошел также с небывалым успехом; подписка в начале года поднялась, кажется, до шести тысяч, что по тем временам была цифра необычайная.
Я явился к нему, предупрежденный, как сейчас сказал, о его желании иметь меня в числе своих сотрудников. Жил он и принимал как редактор в одном из переулков Стремянной, чуть ли не в том же доме, где и Дружинин, к которому я являлся еще студентом. Помню, что квартира П. И. была в верхнем этаже.
Встретил он меня особенно любезно и повторил то, что я уже слышал от моей тетки -- барыни, получившей тогда как раз очень большое наследство и переехавшей из Тамбова, где ее муж служил.
Кто знаком с теперешней наружностью моего собрата -- с его обликом "Нестора" петербургского писательского мира, -- вряд ли мог бы составить себе понятие о тогдашнем его внешнем виде.
Он был резкий брюнет, с бородкой, уже с редеющей шевелюрой на лбу и более закругленными чертами лица, но с тем же тоном и манерами. Дома он носил длинный рабочий сюртук -- род шлафрока, принимал в первой, довольно просторной комнате, служившей редакторским кабинетом. В "Веке" появился разбор моего "Ребенка", написанный самим редактором, -- очень для меня лестный. Оценка эта исходила от такого серьезного любителя и знатока сценического дела. Он раньше, в Петербурге же, играл Хлестакова в том знаменитом спектакле, когда был поставлен "Ревизор" в пользу "Фонда" и где Писемский (также хороший актер) исполнял городничего, а все литературные "имена" выступали в немых лицах купцов, в том числе и Тургенев.
Свободное копирование
