Autoren

1427
 

Aufzeichnungen

194062
Registrierung Passwort vergessen?
Memuarist » Members » Lyudmila_Osipova » Мое блокадное детство - 11

Мое блокадное детство - 11

06.03.1942 – 31.03.1942
Санкт-Петербург, Ленинградская, Россия

В начале марта к нам неожиданно приехал с фронта мой двоюродный брат Володя вместе с молоденькой женой Зиночкой. Когда они вошли к нам в темных флотских шинелях, молодые, красивые, раскрасневшиеся от мороза, я подумала, что это сон. Видимо, их поразил наш вид, наша холодная закопченная комната, и они смотрели на нас с болью. Володя отдал маме пакет риса и сахарный песок. Они долго сидели за столом, и мама рассказывала ему о последних днях его родителей. Володя был старше меня на 24 года. Я очень гордилась, что у меня такой большой и красивый брат. До войны он работал директором школы, а в войну служил в морской авиации. На прощанье он подарил мне свою фотокарточку с трогательной надписью: «Дорогой маленькой сестрице (дочери) от Володи. Ленфронт 1942 г.»

После страшных зимних месяцев в городе от голода стало меньше умирать людей, больше гибло от бомбежек и обстрелов. Норму хлеба для детей и иждивенцев увеличили до 300 грамм. Мама приносила из магазина крупу и жир, и один раз даже выдали клюкву. На третьем этаже нашего дома жила моя подруга Рая Данилова с родителями, двумя младшими сестренками и бабушкой Прасковьей Дмитриевной. Отец Раи Петр Егорович в июне ушел на фронт, был ранен и лежал в госпитале в Ленинграде. Рая эвакуировалась со школой в первые дни войны. Мать Ефросинья Васильевна, девочки Женя и Тоня, бабушка остались в городе. Они не хотели покидать раненого отца и часто его навещали. Когда началась блокада, бабушка стала менять золотые вещи на продукты и семья голодала меньше, чем мы. По первому снегу я видела, как сестренки спускались во двор в рыжих мохнатых шубках и бегали друг за другом, как медвежата. Я выходила к ним, и мы играли вместе. В марте месяце Евфросиния Васильевна с девочками пошла на Невский проспект. Они попали под химический артиллерийский обстрел. Взрывной волной их отбросило в стороны и сильно контузило. Через два дня они умерли. Каким-то чудом бабушка достала два гроба. В один положила невестку, в другой двух внучек. Она ничего не сказала сыну, он умер от ран в апреле, так и не узнав о гибели жены и девочек. После войны Рая вернулась в город. От когда-то большой семьи в живых осталась одна бабушка. Эта мужественная женщина вырастила Раю, дала ей образование и даже дожила до того дня, когда Рая вышла замуж за хорошего человека.
«Скорей бы наступила весна, - говорила Анна Николаевна, - так хочется погреться на солнышке». Но весна 42 года запаздывала, даже в марте стояли морозы выше 20 градусов. Наконец повеяло теплом, поплыли в высоком небе белые пушистые облака, зазвенела капель. Руководство города обратилось к ленинградцам: во избежание эпидемий выйти на улицы и помочь очистить город. Тысячи людей с ломами и лопатами из последних сил скалывали лед, сгребали снег, очищали дворы от грязи и мусора. По очищенным заржавленным рельсам пустили первый трамвай. Ленинградцы выходили ему навстречу, плакали от радости, махали руками и кричали «ура». Рабочие стали ремонтировать канализацию и водопровод. Мы выходили с Анной Николаевной в чистый просторный двор, ставили два стула у нашего окна и грелись на солнце. Анна Николаевна прочла какое-то объявление на улице и стала о чем-то тихо говорить с мамой. Оказывается, на улице Чайковского был организован эвакуационный пункт, и всех желающих ленинградцев записывали, чтобы эвакуировать из города. Анна Николаевна решила уехать. Когда она сказала мне об этом, я похолодела и не могла вымолвить ни слова. «Дружок мой, - говорила она, - не расстраивайся, второй зимы я здесь не переживу, мне надо уезжать, обещаю тебе, что я обязательно вернусь и мы еще увидимся».
Наступил день отъезда, к воротам подъехала грузовая машина. Когда я несла через двор маленький узелок Анны Николаевны, сердце мое разрывалось от горя. В последний раз мы обнялись, шофер помог Анне Николаевне сесть в кабину, и машина уехала. Сквозь слезы я смотрела ей вслед и думала, что никогда больше не увижу моего дорогого друга. Но судьбе было угодно распорядиться иначе. После войны весной я увидела в окно, как по двору шла маленькая старушка в плаще с пелеринкой и в черной старомодной шляпке. Это была Анна Николаевна. Я выбежала и кинулась к ней навстречу. Мы долго стояли обнявшись, не в силах сдержать слезы, и она мне говорила: «Вот видишь, дружок, я сдержала обещание. Я вернулась», - и гладила мои волосы своей маленькой сухонькой ручкой. Я часто думаю, какой добрый ангел привел Анну Николаевну в наш дом в тяжелые дни блокады, как согрела она меня душевным теплом, как помогла выжить, и моя благодарная память всю жизнь хранит ее светлый образ в сердце.
После отъезда Анны Николаевны я очень тосковала. В доме у меня не осталось подруг: одни эвакуировались, другие умерли. Не было в живых и моего верного друга Альки, и я выходила и гуляла на улице одна. С болью смотрела на разрушенные дома, вспоминала, какими они были до войны, и хотелось пожалеть, погладить каждый камень родного израненного города. Я стала привыкать к бомбежкам и обстрелам и уже не тряслась от страха, как раньше. Если тревога заставала меня на улице, я пряталась в ближайшую подворотню и ждала отбой. Я, как-то повзрослела за эту зиму, насмотревшись на ужасы блокады, думала и рассуждала как взрослая, хотя мне было всего 10 лет.

23.05.2014 в 01:35


Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Rechtliche Information
Bedingungen für die Verbreitung von Reklame