В Екатеринбурге разрешилась вся задача моего путешествия и разрешилась благоприятно для меня. Количество концертов было неожиданное. Даю один, два, три — желают еще, так, что по счету оказалось 17 концертов со сценами и пять раз полная опера «Трубадур». Кроме того, после пятого представления «Трубадура» ко мне приехали г.Нуров и г-жа Баландина[1], и просили меня остаться еще на три представления; но я должна была отказаться, потому что тарантас мой был уже уложен. Кто путешествовал с большою кладью, тот знает, что значит уложить тарантас.
Расскажу каким образом «Трубадур» был поставлен в Екатеринбурге. Когда я стала давать эту оперу сценами, то явились любители, которые предложили поставить полную оперу. Оказалось, что имелся тенор, баритон, бас и сопрано, г-жа Маклецкая, взявшаяся готовить хор.
Пока разучивали хоры, я успела съездить в Нижний Тагил и Кушву.
В Нижнем Тагиле мне отвели помещение в доме Демидова, которому собственно принадлежат эти заводы и рудники. Проживя здесь несколько дней, я отдохнула, благодаря комфорту, который нашла в этом доме. Например, спальня отделана была роскошно во французском вкусе; утром, когда я выходила в столовую, чай и завтрак были сервированы на серебре и у моего прибора красовался букет цветов. После тех мучений, которые терпели в то время все проезжавшие от Перми до Екатеринбурга по ужасной дороге, попасть в такую обстановку казалось каким-то волшебством.
Концерт также устроился здесь как бы сам собой и, кроме того, что доставил мне порядочную сумму, прием был особенно радушный. Общество было самое сердечное, меня чествовали, угощали и взяли с меня слово, что на обратном пути из Кушвы я дам другой концерт.
Кушва не более, как простая, хотя и большая деревня. Меня ожидали и отвели мне особенный домик, хотя нероскошный, но все в нем было чисто и хорошо. Здесь также устроили концерт. Конечно, вся интеллигенция Кушвы была в концерте. Кроме того, устроены были в честь меня три вечера. В этом уголке, на окраине европейской России, сделан был мне такой радушный прием, что я никогда не забуду его.
Когда я уезжала из Кушвы, мне было необыкновенно грустно; во всяком другом городе, прощаясь, приходило все-таки в голову — почем знать, быть может, и в другой раз еще побываю, но здесь, я чувствовала, что прощаюсь навсегда с радушными, добрыми людьми этой далекой, как будто неведомой страны[2].
Отсюда я возвратилась в Нижний Тагил. Там все уже было готово для второго концерта. На другой день после него сделан был в громадной зале обед. Вся зала уставлена была цветами, шампанское лилось рекой за мое здоровье, при чем выражались пожелания хорошего пути и т.д.
По возвращении в Екатеринбург, я нашла, что дело мое кипело: хоры были почти уже выучены, артисты — любители готовы. Начинались репетиции «Трубадура», а затем спектакли, пять подряд (не более как через день) и каждый раз театр полон.
Все пять спектаклей сошли замечательно удачно — для такого города как Екатеринбург, Капельмейстер был итальянец, оркестр прекрасный. Костюмов, правда, не оказалось, но мы сумели все сделать эффектно и дешево. Коленкор и Манчестер играли у нас роль шелковых материй. Перья для шляп, и белые и серые, делались из бумаги и т.д.
Свободное копирование
