Autoren

1427
 

Aufzeichnungen

194041
Registrierung Passwort vergessen?
Memuarist » Members » olga-labas » мой первый полет

мой первый полет

26.07.1926 – 28.07.1926
Moscow, город Москва, Россия
Александр Лабас. В авиационной катастрофе. ГМИИ им. А.С.Пушкина

МОЙ ПЕРВЫЙ ПОЛЕТ

 

Как только открылась воздушная трасса Москва-Харьков, я сразу же купил билет.

И вот рано утром я уже сижу в самолете, маленьком двенадцати местном «Доронье». Но, как видно, охотников лететь  было еще мало, в салоне нас оказалось трое. Самолет рванулся с места, и я почувствовал, как он оторвался от земли. Это было странное и не совсем приятное ощущение.. Но в следующее мгновение я увидел, как все на земле начинает уменьшаться, и вот открылась чудесная панорама Москвы. Так неожиданно все это было видно с совсем новой точки зрения. Я не сразу сориентировался и даже запутался – Петровско-Разумовское принял за Сокольники. Я увидел Москву-реку и, пробежав по ней взглядом, наткнулся на переулок, в котором сразу нашел небольшой домик, где жил мой отец. Я ясно представил себе, что там еще тишина и все спят. А по Москве-реке едет малюсенькая лодочка, единственная на всей протяженности реки. И мне так захотелось представить этого человека там – кто же он, почему в такую рань вздумал плыть на своей лодочке? Солнце ударило мне прямо в глаза, я повернул голову и увидел сидящего напротив пассажира. Интересно, зачем ему тоже понадобилось обязательно лететь? Я снова стал смотреть в окно. Даже за это мгновение пейзаж совсем изменился. Все очень уменьшилось, домишки стали малюсенькими, улицы лежали тонкими ниточками, и все как-то отъехало в сторону. Еще какое-то время и появился лес, поля. Москва осталась где-то на горизонте. Мне стало почему-то грустно. Но это состояние рассеялось, благодаря новым впечатлениям. Мое внимание приковало огромное колесо нашего самолета с широченной шиной, оно безжизненно висело над бездной, а сбоку я увидел приклеившуюся к колесу зеленую травинку и невольно улыбнулся.

Уже близко появились облака, они неслись с поразительной скоростью в противоположном самолету направлению. Но вот они опустились вдруг резко и стали закрывать пейзаж. Мне хотелось еще хоть что-то увидеть на ставшей столь далекой земле, но все затянуло белым, как молоко туманом, что мне напомнило белый холст. Я почувствовал какой-то внутренний толчок – как видно, новые ощущения рождали новые идеи. Я перестал ощущать время.

Но вот самолет резко и круто пошел вниз, и я увидел надпись на земле :»Орел». Как быстро! Я увидел людей, подающих нам сигналы с земли. Но самолет почему-то стал опять набирать высоту. «Вероятно, так надо», - и я вновь погрузился в свое состояние. Но вскоре почувствовал, что самолет начало не на шутку качать и послышались громовые раскаты.. Через стеклянную дверь я заметил, что летчик и бортпроводник очень взволнованы. Вдруг самолет резко пошел вниз., и через секунду промелькнули крыши домов, почти под самыми колесами. Легкий удар, толчок, еще толчок. Тишина. Шум в ушах, хотя двигатель уже не работает. Летчик вышел из кабины и стал объяснять нам, что ничего нельзя было сделать, сплошной туман. «Я хотел приземлиться в Орле, но там сообщили, что на пути к Харькову будет хорошая погода. Вот вам и хорошая погода! Не знаю, как теперь отсюда выбраться.» Мы вышли из самолета. Самолет стоял как будто на островке, а кругом – сплошная грязь, болото. Летчик сказал, что мы где-то в Курской области.

Но вот к нам уже бегут люди – три человека. У них мы выяснили, что действительно находимся в Курской области, недалеко от реки Полая, но далеко от железной дороги. Вместе с местными жителями мы пошли осматривать окрестности. Летчик обнаружил возвышение, где было суше, чем везде. Отсюда самолет можно было бы попытаться поднять. Но как дотащить его на это возвышение? Нужны люди, и довольно много. Местные жители  пообещали собрать народ из соседних деревень. Через час к нам уже спешили люди, старики и дети, возбужденные до крайности – еще бы, они впервые видели самолет! Все очень старались, но почва была такой сырой, что что несколько раз самолет «клевал» носом, и я заметил, что пропеллер несколько погнулся. Летчик и бортмеханик старались его выпрямить. Но вот мы уже вновь в самолете и, о чудо! Самолет взлетел! Но что это, какая-то странная остановка. Я понял, что мотор замолчал, так как мы стали падать с головокружительной скоростью. Открыв глаза, я увидел за окном плотный слой воды. Какую-то долю секунды самолет, видимо, держался на поверхности, а затем вода хлынула в люк, где сидел летчик. Она стала заливать кабину пилотов, и нос самолета мгновенно погрузился в глубину. Мы инстинктивно бросились в хвост самолета, но это не помогло – с бешеной скоростью заливало кабину и салон.

Мы начали разбивать окна. Всем удалось выбраться из уходящего на дно самолета. Из последних сил гребу к берегу. Почти одновременно все пять человек, насквозь мокрые, в пальто, куртках, ботинках вылезают на берег. Мы изумленные смотрим друг на друга. Самолета не стало, как будто его и не было, только спокойная гладь воды. Мы потрясены. Вдруг нам становится смешно, вернее, нас начинает душить смех. Это страшно. Этот смех невнятный и неуместный. И тут мы видим, что к нам бегут люди с перекошенными от ужаса лицами. Холодное осеннее утро, ледяная вода, переживания в таком объеме и в такой короткий срок – я почувствовал смертельную усталость и адский холод. Последним испытанием было дойти до деревни. Стиснув зубы, с помутневшим от холода рассудком, мы, наконец, доплелись. Нам принесли какую-то сухую одежду, но согреться было невозможно. Тогда кто-то побежал за водкой. Нас заставили сначала растереться ею, а затем выпить грамм по 100-200. Но летчик и бортмеханик от водки категорически отказались. Они хотели сейчас же собрать народ и вытащить самолет из воды. Мы тоже хотели пойти со всеми, но не могли уже ни сказать слова, ни сделать шага. Опьянение наступило полное, ведь мы же еще ничего и не ели с утра.

Когда мы проснулись, то с радостью узнали, что самолет удалось вытащить, и нам принесли наши чемоданы, вернее. Аквариумы с водой… Я был потрясен мужеством и ответственностью летчика. Ему было лет тридцать пять. Нас посадили за большой стол и накормили, люди несли, кто что мог. Я был так тронут, что хотелось вскочить с места и обнять их всех, но я побоялся выглядеть смешным. Тогда я сказал, что я художник и хочу нарисовать их портреты. Я быстро стал делать наброски и дарил их.

На следующий день нас на телеге отвезли на железнодорожную станцию, и мы уехали в Харьков на поезде. Мои товарищи по несчастью сказали, что никогда больше не сядут в самолет. Я же горел желанием скорее вновь испытать эти удивительные ощущения полета. Из Харькова в Москву я, конечно же, летел самолетом.

 

 

28.07.2016 в 21:23


Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Rechtliche Information
Bedingungen für die Verbreitung von Reklame