Autoren

1427
 

Aufzeichnungen

194041
Registrierung Passwort vergessen?
Memuarist » Members » Nina1918 » Великая Отечественная Война (Часть 2-я)

Великая Отечественная Война (Часть 2-я)

24.07.1941 – 31.07.1941
Вязьма, Спас-Деминск, Смоленская область, Россия

Первая остановка была г. Вязьма, Смоленской области. Наш полк обследовал дорогу Москва-Смоленск.  Опять мы подучились в лаборатории города, где остановился штаб полка, и мы при нем. Роты тянулись до Смоленска. Из г. Вязьмы мы приехали в г. Спас-Деминск. Разместились по квартирам, развернули лаборатории. Тишина. Я говорю: «Ну и завезли же нас, даже выстрелов не слышно.” Не прошло и пяти минут, как налет на прибывший эшелон с нашими солдатами. А мы вблизи вокзала. Сразу появились раненые. Их наши мужчины обрабатывали и отправляли в госпиталь.

Налеты продолжались почти ежедневно в часы прибытия эшелонов. Однажды нас вечером подняли по тревоге – передислокация. Мы были уже готовы со своим лабораторным оборудованием. Секретные сведения до нас дошли из-за дружбы с замполитом нашей однополчанки, жившей всегда с нами – Лены Деминой, она заканчивала наш же институт годом позже.  Погрузились на полуборки со своим лабораторным имуществом. Отправления нет. Уже светает. Народ идет с детьми, с узлами, козами. Что такое? – спрашиваем. Наша деревная в 5 км отсюда, там уже немцы. Это было уже страшно.  Приказа о действиях полка, его части, не поступает. А остались неокруженными врагом только 1-я рота, комендантский взвод – 16 человек и лаборатория – 12 человек с четырьмя машинами: 2 походные лаборатории – пятитонные машины и две полуторки – все, кто размещался  в г. Спас-Деминске. Остальные роты уже определены до Смоленска. Противник потеснил наши войска справа и слева от нашего расположения и г. Спас-Деминск с нашими воинскими частями оказался в окружении. Не получив приказа о дальнейших действиях, нас перевели на опушку леса, за огороды. В этом месте окраина города была в одну улицу.

Я сидела, навалившись спиной на сосну. Была слышна разговорная речь немцев. Когда я об этом сказала, то начальник сан.службы полка Овсянников меня оборвал: “Киселева, панику наводишь».

Нам приготовили обед. Только разлили его по котелкам, не успели начать есть, как приехал командир полка и сообщил о приказе командования занимать оборону. А кому? Зачем обороняться?

Все воинские части отходили. На опушке леса стояли подбитый танк и пулемет для видимости и наш состав лаборатоии. Две машины-полуторки отправили с оборудованием. Две машины - походные  лаборатории и меня с Лидией, моей помощницей по работе, оставили отправлять раненых, а мужчины пошли занимать оборону в районе противотанкового 800-метрового на окраине города. Прощались мы с мужем очень тяжело, навсегда. Все курили, и я говорила: «Кури, Витя, кури». Он один был некурящий. Я тоже закурила для успокоения. Откуда-то появился начальник штаба полка, начфин и еще человека два.

Начальник штаба разрешил отступать. Все садятся в наши машины и ехать. Я говорю: «Я не поеду, пока не найду своих. Лида, ты пойдешь со мной?» Она согласилась. Начлальник санслужбы Овсянников остался с нами и задержал 2 машины: “Идите. Вот там ров, и они там (защищают оборону с двумя винтовками на всех». Создавали видимость защиты. Мы с Лидой пробежали огороды, рва не нашли. Над нами очень низко пролетал немецкий самолет. Летчики – молодые мальчишки на нас смотрели и не стреляли. По самолету тоже некому было стрелять. Лицо летчика и сейчас помню.

Мы вернулись, доложили, что не нашли рва. Начальник предложил пойти с нами, показал, где ров. Бежали к нему втроем в одном направлении. Я предложила разделиться: я одна, они – вдвоем.  Только добежали до рва, успели посмотреть в него (там очень много было народу с детьми), как небо потемнело, налетели 52-62 (разные данные) самолета, все бомбили этот ров. Сбросят бомбы, развернутся над городом, пробомбят его и опять на ров. Так дллось 2 часа. Я лежала в противогазе, натягивала рукава шинели, чтобы руки не обдавало ветром.  Шинель поднималась.

Проверив, что во рву наших нет, Овсянников и Лида прибежали ко мне. Втроем уже легче. Лида читает Богородицу, меня спрашивает: «Нина, ты жива?» - “Жива”.  После очередного налета: «Лида, ты жива?» - “Жива”.  Как только самолеты отлетят, я бегала и кричала: «Киселев, Безденежных, Гаврилко!”  По всему довольно большому полю солдаты ползли по-пластунски. Меня привлекали к себе. Видимо, я имела вид умалишенной: бомбят, а я бегаю и кричу. Самолеты спускались так низко, что на земле были видны следы от колес. Вдруг, по другую сторону рва встает группа мужчин, первый из них – самый высокий – с поднятой рукой. Я обрадовалась – они. А они падают. Для меня огорчение, ошиблась – не наши. А самолет меня чуть ли не в лоб бьет – я упала, как и они, после очередного налета.

Потом мы сошлись. Я сообщила, что разрешили отступать. Командир комендантского взвода дает команду: “Красная, за мной!”, и на опушку леса, с другой стороны поляны. А там уже были немцы, что же мы будем одни. Витя меня тянет с ними, а я толкую, что нас там ждет. Пока он понял, Лида и Сваном Семеновичем уже бежали к машинам. У нее только противогах трепыхался по земле. Мы успели заскочить уже во вторую машину на ходу. Бомбежка рва и города прекратилась. От города остались только торчащие трубы. Нам надо было проехать поляну до леса. В лесу были все отошедшие, не успевшие дальше уехать, техника и люди.

Самолеты улетели бомбить этот лес через поляну, по которой ехали мы. Но на нас не сбросили ни одной бомбы, а многие из них пикировали и обстреливали. Я смотрела в окно и сообщала: пикирует. Наша машина останавливалась, и мы вываливались из нее. Самолет лети – ехали дальше. Так мы доехали до расположения штаба армии. Впереди длинный мост через речку. Начальник сам принимает решение – переехать мост. Иначе, если его разбомбят, нам не выехать.

Мы проехали мост, едем дальше. Отдельные самолеты нас преследуют, обстреливают. Когда останавливаемся, чтобы узнать, где наши, где противник – сразу рыли ровик. Не успели дорыть ровик, как нас уже обстреливает пролетевший самолет. Мы попадали один на другого, все в один ровик, со стороны наших – никакой защиты. Разведка у них была очень хорошая.

Я говорила: «Если мы так будем бежать, то мы до Вязьмы добежим”. А мы не только до Вязьмы добежали, мы ее далеко проехали, она уже была сожжена, разрушена. Мы доехали до Подмосковных Мытищ, там был сыроваренный завод, нам дали целую голову сыра. Здесь мы и поели, и попили после голодания.

Был конец сентября-октябрь. Холодно. Когда приходилось ночевать в лесу, наши мужчины срубали ветки с деревьев, жгли их, этим обогревали землю, и на это место ложились спать.

Проехали Поле Бородино. Постояли около памятника и где-то вблизи, в разбитом доме остановились ночевать, собрались, и несколько человек в одиночку бродивших в лесу наших же однополчан.

В доме была плита. Мы нагрели воды и помылись - незабываемое наслаждение испытали. Все были простывшие. Спали на полу все подряд. Когда кто-либо кашлянет – меня от звука начинало трясти – так повлияла бомбежка.  Витя меня, скрестив руки, прижимал к постели.

14.03.2016 в 21:19


Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Rechtliche Information
Bedingungen für die Verbreitung von Reklame