Дневники. 1921 - 30

27 Февраля . — 6 с утра. Туман. Иней небольшой. Вчера мы в поисках зайца обошли почти всю опушку Хохлов — верст 15. Ю-В-ная опушка леса была в огромных суметах, покрытых заячьими тропами, как дорогами, попадались в снегу глубокие заячьи норы, а зайца не подняли ни одного; вероятно, это вышло потому, что мы держались леса, чтобы не проваливаться в снегу, а зайцев снег поднимает, и они ложились ближе к полям. Из всего животного мира видели только ворона, который тяжело влачил по воздуху в клюве что-то большое — не материал ли для устройства гнезда? Крестьяне веруют, что весна будет ранняя, не начинает ли ворон уже готовиться? Дятел неизменно тукал в лесу. Флейта поймала небольшого ежа (что это значит? разве ежи не спят зиму под снегом?). На дороге Флейта еще залаяла на крота. Ив. Алекс. рассказывал, что прошлой весной, когда у лисиц бывает течка и они сильно дурнеют, его небольшая собачка сцепилась с лисицей-кобелем, так что он успел в нее выстрелить и убил.

Крестьянская душа — это детская душа, им нужно хлеба и забавы, причем они все это, и хлеб и забаву, сами производят. Это детское у них я всегда любил и теперь люблю. Что же случилось? дети без старших передрались, и как это может до конца расстроить меня? пора бросить ссылаться на эту войну и начинать дело мира. И жить-то осталось какие-нибудь 5–10 лет.

В лесу нам встретился больной старик, вез, очевидно, по наряду, дрова, он остановился возле нас, «Ёб вашу мать!» — выругался и поехал дальше. «За что это ты нас?» — «Да я не вас, я их, за что мне вас, это я их: больной, а они выгнали». Совсем незнакомый, и мы ему незнакомые, надо кому-нибудь душу свою освободить, и освободил.