* * *
В этот вечер я поздно лег спать. Нарядчик мне показал свободную койку в общем бараке. Она стояла отдельно от двухэтажных («вагонной системы») у окна. Рядом, через один проход, беседовали грузины. Было уже около 10 вечера, а утром надо на проверку встать в 6 часов. Грузины не умели тихо разговаривать, они орали во все горло. В бараке уже все легли спать.
Я подошел к ним и попросил говорить потише. Объяснил, что я очень устал и вообще уже давно отбой.
Они меня выслушали сердито и продолжали орать.
Я терпел минут 10, затем подошел и крикнул что-то вроде:
– Заткнитесь же, е… вашу мать!
Я до этого мало обращался с грузинами. Они очень чувствительны к матерщине. Когда я лег снова, ко мне подошел один из них, высокого роста, красавец лет 35 с усиками, стройный такой и крикнул, что за оскорбление матери он меня задушит. Это был Вано Алексеевич Двали. Он сидел не по 58 статье, а за бандитизм и грабеж. Он и на самом деле схватил меня за горло.
В бараке оказались бытовики, знавшие меня еще из тюрьмы.
Они соскочили со своих коек и оттолкнули Двали:
– Оставь его, это хороший человек. А вы заткнитесь! Спать не даете.
Я здесь же расскажу о Двали. Через какое-то время, зимой 1938 года, меня однажды временно назначили десятником в бригаду Двали. Это была бригада уркачей. Ворошилов построил бригаду перед зоной и сказал:
– С вами пойдет десятник Вридол, – при этом указал на меня, стоящего рядом.
Двали вышел шаг вперед и заявил:
– Не посылай его с нами. Я его убью. Он мою мать обругал.
Ворошилов и конвоир растерялись. А я подошел к Двали, поклонился и крикнул, чтобы все слышали:
– Двали, извини меня, пожалуйста! Я ведь так, по-русски выругался. Не хотел тебя обидеть. Прошу прощения.
Здесь кое-кто из его бригады стал его уговаривать, кто по-грузински, кто по-русски.
– Ладно, – сказал он наконец, – пусть идет с нами, посмотрим на него, не будем пока убивать!
Мы с ним подружились потом. Вообще это был большой примитивный ребенок, отчаянный. Неплохой товарищ.
Я помню, нас однажды послали на катку леса. Возчики привозили на плотбище лес, а бригада Двали должна была накатать бревна в несколько рядов. А работали они не бей лежачего. Возчики привозили, а лес валялся навалом.
Вдруг пришло начальство: Рагозин, начальник КВЧ отделения, командир дивизиона и другие. А начальник КВЧ обращается к Двали и говорит:
– Как вы работаете?! Это вредительство! Если будете так работать, получите второй срок!
А Двали, оборванный весь, в лаптях, стал перед ним, подбоченясь, и сказал с улыбкой:
– Нач-чальник! Жена был? Отобрали. Дом был? Отобрали. Один жоп остался, возьми и выеби!
Начальство на него посмотрело молча. КВЧ махнул рукой, и они ушли. Никаких последствий не было. Только на плотбище послали другую бригаду.
Через полгода Двали был отправлен этапом на Дальний Восток.
До нас дошли слухи, что его в вагоне убили урки.
Свободное копирование
