Нож для колки льда - 3

Жеребец сказал мне, что Джо облапошил Хелен. Он почти разорил меня. Он подставил меня, поймал моего вора. Он буквально выгнал меня из города без гроша в кармане и без шлюхи.

Я слышал, что ловить шлюх в Детройте хорошо. Я взял свою последнюю десятидолларовую купюру и поймал борзую. Детройт действительно был землей обетованной для сутенеров. Город кишел молодыми быстрыми шлюхами. Местные сутенеры составляли слабую конкуренцию.

Я шла пешком, но была сообразительной, как гарлемская неженка. В любом случае, эти шлюхи были другой породы, чем те, что остались в городе. Они были доверчивы, и парню не нужно было из кожи вон лезть, чтобы перехитрить их.

Первой посылкой, которую я купил, была красивая семнадцатилетняя зеленоглазая версия Пеппер. Ее звали Рейчел. Я должен был содержать ее тринадцать лет.

Моей следующей посылкой была огромная, черная, опасная джаспер по имени Серена. В дополнение к тому, что она была шлюхой, она быстро накрутила простыню на дюжину шлюх. Они обманом сбежали из ее заведения. Через восемь недель после того, как я попал в Детройт, я разъезжал по улицам в сверкающем новеньком "Флитвуде" сорок восьмого калибра. У меня был солидный банковский счет.

В течение девяноста дней после "полицейского Серены" я прихватил еще двух молодых баб. Неделю спустя в город приехал мелкий сутенер из Род-Айленда. С ним была красивая молодая шлюха. Он ревновал. Он последовал за ней на улице. Я преследовал ее. Он забыл последовать за ней. Я украл ее. Она была у меня несколько месяцев, когда в городе стало неспокойно. Ролики вынудили Серену уйти из ее заведения. Я выставил ее на улицу.

Затем я услышал о маленьком городке в Огайо — Лайме, - который изобиловал хорошими трюками и был широко открыт. Возможно, я мог бы открыть там пару домов.

Мне несказанно везло. С моей арендой площадки и подушечкой за штуку для девочек мне нужна была более жесткая обстановка, чтобы срубить свой орех. У меня голова шла кругом, когда я гнал "Борова" к своему стойлу на улице. Они сели. Я бросил их царапину в отделение для перчаток.

Занимался рассвет, когда "большой боров" несся по улицам. Мои пять шлюх болтали, как пьяные сороки. Я почувствовал ту вонь, которая бывает только у уличной шлюхи после долгой, напряженной ночи. Внутри моего носа было сыро. Это случается, когда ты свинья из-за того, что нюхаешь кокаин.

У меня горел нос. Вонь от этих шлюх и гангстера, которого они курили, казалась невидимыми ножами, царапающими до корней моего мозга. Я был в злом, опасном настроении, несмотря на кучу царапин, набитых в бардачок.

“Черт возьми, одна из вас, сучек, обосралась или что-то в этом роде?” Заорал я. Я повернул боковое стекло к себе.

На долгое мгновение воцарилась тишина. Затем Рейчел, моя последняя шлюха, протрещала приятным для поцелуя голоском: “Папочка, малыш, ты не нюхаешь никакого дерьма. Мы крутились всю ночь. В машинах этих трюкачей, из которых мы вылетали, нет туалетов. Папочка, мы определенно трахались для тебя. От тебя пахнет нашими мерзкими шлюшьими задницами ”.

Я широко ухмыльнулся, про себя, конечно. Лучшие сутенеры держат свои эмоции под стальным колпаком. Я был одним из самых ледяных. Шлюхи заходились в приступах хихиканья над шатким остроумием Рейчел. Сутенер счастлив, когда его шлюхи хихикают. Он знает, что они все еще спят.

Я загнал Борова на тротуар возле отеля, где Ким, моя новая, самая красивая девушка, шпионила. Господи! Я был бы рад высадить последнюю шлюху. Я мог бы добраться до своего собственного отеля, чтобы понюхать кокаин и побыть одному. Любой хороший сутенер - это его собственная лучшая компания. Его внутренняя жизнь так богата хитростью и интригами, чтобы перехитрить своих шлюх.

Когда Ким вышла, я сказал: “Спокойной ночи, детка, сегодня суббота. Я хочу, чтобы все были на улице в полдень, а не в семь вечера. Я сказал в полдень, а не через пять минут или две минуты после. Ровно в двенадцать я хочу, чтобы ты спустилась, поняла, Детка?”

Она не ответила. Она сделала странную вещь. Она вышла на улицу, обогнула "Боров" и подошла к окну с моей стороны. Она долго стояла и смотрела на меня, ее красивое лицо было напряженным в тусклом свете рассвета.

Затем со своим четким новоанглийским акцентом она спросила: “Ты вернешься ко мне сегодня утром? Ты не провел со мной ни одной ночи за месяц. Так что возвращайся, хорошо?”

Хорошему сутенеру платят не за то, что он трахается. Он получает свою расплату за то, что всегда может молниеносно сказать шлюхе нужные слова. Я знал, что мои четыре шлюхи хлопали ушами, ожидая моей реакции на эту красивую сучку. Сутенер, у которого в конюшне слишком красивая сучка, должен вести свою игру жестко. Шлюхи постоянно прощупывают слабости в сутенере.

Я надел на лицо страшную маску и сказала низким, убийственным голосом: “Сука, ты с ума сошла? Ни одна сука в этой семье не приказывает мне стрелять и не принуждает меня что-либо делать. А теперь тащи свою вонючую желтую задницу наверх, в ванну и немного вздремни. Выходи на улицу в полдень, как я тебе сказал ”.

Сучка просто стояла там. Ее глаза сузились от гнева. Я чувствовал, что она затеяла игру, чтобы разыграть ниточку прямо там, на улице, перед моими шлюхами. Если бы я был на десять лет тупее, я бы выпрыгнул из "Борова", сломал ей челюсть и засунул ногу ей в задницу. Косяк был слишком свеж в моей памяти.

Я знал, что эта сучка пыталась заманить меня в ловушку, когда она выплюнула свое приглашение. “Давай, надери мне задницу. Какого черта мне нужно от мужчины, которого я вижу только тогда, когда он приходит за своими деньгами? Меня тошнит от всего этого. Я не копаю конюшни и никогда не буду. Я знаю, что я новая сучка, которая должна проявить себя. Черт возьми, меня тошнит от этого дерьма. Я завязываю ”.

Она остановилась подышать воздухом и закурила сигарету. Я собирался оторвать ей задницу, когда она закончит. Я просто сидел и смотрел на нее.

Затем она продолжила: “За три месяца, что я с тобой, я провернула больше трюков, чем за все два года с Полом. Моя киска остается воспаленной. Мне надерут задницу перед тем, как я свалю? Если да, то надери ее сейчас, потому что следующим курением я возвращаюсь в Провиденс ”.

Она была молода, быстра и изобиловала уловками. Она была мечтой сутенера, и она знала это. Она испытывала меня своей язвительностью. Она ждала ответной реакции лоха.

Я разочаровал ее своим холодным одеянием. Я мог видеть, как она поникла, когда я сказал ледяным голосом: “Послушай, сучка с квадратной задницей, у меня никогда не было шлюхи, без которой я не мог бы обойтись. Я праздную, сука, когда шлюха уходит от меня. Это дает какой-нибудь червивой сучке шанс занять свое место и стать звездой. Ты, мерзкая сука, если я сру тебе в лицо, тебе это должно понравиться, и ты должна широко открыть рот ”.

Роллеры проехали мимо на патрульной машине. Я изобразил на лице глупую улыбку. Я остудил ее, пока они не проехали. Ким стояла как вкопанная, морщась от снежной бури.

Я безжалостно продолжал: “Сука, ты никто, кроме обалденного зеро. До меня у тебя был один чурбан из чили без репутации. Никто, кроме его матери, никогда не слышал об этом ублюдке. Да, сука, я вернусь этим утром, чтобы посадить твою фальшивую задницу на поезд ”.

Я рванул прочь от тротуара. В зеркале заднего вида я увидел, как Ким медленно вошла в отель. Ее плечи поникли. Пока я не высадил последнюю шлюху, вы могли бы услышать, как комар гадит на Луну. Я проверил их на прочность льда.