Обратный путь мой в Петербург - 2

 10 Августа. До самой границы Закаспийского края, через каждые шесть столбов, стоят по два туземца, -- охраняют железнодорожный путь до проезда последней партии ссылаемых на каторгу андижанских повстанцев; тут же разбиты шалаши, в которых они ночуют. Туземцам было объявлено, что, в случае какого-нибудь несчастия с русским поездом, ответит за это все население близлежавших кишлаков. В городе Джизаке, в котором было самое сильное сопротивление во время занятия русскими Туркестанского края, население приготовило мужу дастархан. Около двух часов пополудни показались из-за густой зелени деревьев крыши домов: это был лежащий в нескольких верстах город Самарканд. Через несколько минут мы подъехали к станции, слишком скромной для бывшей мировой столицы Великого Тамерлана. Поневоле в мыслях встают картины давно минувшего прошлого. Здесь отдыхал Александр Македонский, ведший свои полчища из Европы в Индию, здесь загорелось и погасло солнце величия Тамерлана; великолепные дворцы и роскошные сады сменились руинами и песчаными степями. Теперь на наших глазах нарождается новая жизнь. Интересно, что скажут про нас через тысячу лет?!

 На вокзале в Самарканде ожидали мужа два бухарских сановника, присланные Эмиром, чтобы сопровождать мужа до Чарджуя. Эмир находится теперь в своей летней резиденции -- в Кермине, в восьми верстах от станции, носящей то же название. Он прислал мужу телеграмму, спрашивает, где может свидеться с ним на обратном его пути в Ташкент. На платформе гремит музыка. Самаркандский губернатор, генерал Федоров, прислал мне букет через адъютанта. Я не выходила из вагона, чувствуя себя не совсем здоровой. Тоскую о том, что скоро придется расстаться с мужем; лежу на кушетке и думаю думы невеселые. Сильно хочется всплакнуть!