* * *
Время врачует раны. На пережитое Агафья смотрит уже с изрядной долей иронии, раза два даже весело рассмеялась. Налаживается аппетит. До пасхи – три дня, и Агафья, показав нам курятник, вынесла решето с яйцами:
– Собрала к празднику…
Домашняя живность – куры, козы, собака – требует внимания и ухода. Но это как раз то, что крайне необходимо, хоть чем-то заполнить жизнь. Да и в добротной еде при неважном здоровье нужда острая. «Зимой заколола козла. А с Христова воскресенья буду пить молоко». Из краснотала Агафья связала вершу – надеется в Еринате наловить рыбы.
Прямо у двери висит ружье с патронташем. «Дробь – на рябцов, пули – против медведей».
– А ну, покажи, как стреляешь.
Агафья охотно берет одностволку и целится в берестяной короб, лежащий на огороде…
– Ну вот тебе, ворошиловский стрелок – одна дробина! – смеется Николай Николаевич. – В медведя не попадешь.
– Избавь господь от медведя…
Мы тихо беседовали, глядя на апрельский парок, струившийся над огородом, когда вдалеке послышался звук вертолета. Агафья услышала его первой и встрепенулась:
– Вот и прощанье…
По тропке катимся вниз на галечную косу у речки.
– Спасибо, что навестили…
Сквозь рев машины голос не слышен. Но так красноречива поднятая кверху рука, выразительны глаза, так щемяще больно видеть маленькую фигурку возле воды…
Погода неважная. Летчики не решаются лезть в облака над горами. Летим по каньону, повторяя изгибы холодной и равнодушной реки.
Апрель 1989 г.
Свободное копирование
