XVIII.
Дальнейшее путешествие по Италии мы продолжали безостановочно. Более продолжительное время оставались в Милане и Венеции. В Венеции встретили Чижова и Айвазовского. Оба страстные ее поклонники. Наш маршрут лежал на Францию. Но у меня и у моей горничной паспорты были только в Италию и Германию. Я боялась, что нас не пустят во Францию и обратилась к нашему посланнику в Турине, Кокошкину. Он дал мне паспорт в Англию через Францию. Прямо во Францию было запрещено давать паспорты. Все это была комедия, не мешавшая множеству Русских быть во Франции и жить в Париже.
28 октября мы переехали французскую границу и после почти шестидневного переезда (с остановкой в Лиони), при весьма холодной погоде, 29 октября вечером, подъехали к Фонтенблоской заставе.
Остановились в гостинице на Вандомской площади. На другой день погода была прекрасная, и я часа четыре бегала по Парижу и любовалась магазинами. Александра Ивановна, вследствие простуды, которой мы подвергались по дороге в несносных гостиницах, занемогла и первые два лежала в постели. Ее беспрестанно посещали ее родные и знакомые, которых здесь множество. Целую неделю прожили мы в гостинице. Наконец ей стало лучше, и мы переселились на квартиру в улице Риволи.
Были в италиянской опере. Давали Норму. Оперный театр слишком мал по многолюдству Парижа. Внутреннее расположение его какое-то особенное. Сверх партера выдаются балконы разделенные на ложи, и сидящие в них совершенно на виду; но тут не красуются изящные наряды законодательниц мод; галереи эти посещаются скромными красавицами и не-красавицами среднего класса, не дерзающими одеть претензию на щегольство, но за первым балконом находится ряд заветных лож, закрытых, уютных, убранных бархатом и зеркалами, со спокойными креслами,— лож откуда показываются лица которых все знают или которых все хотят звать, где находишься как в своем будуаре, где так привольно задуматься и придти в умиление от голоса Гризи. Голос ее не огромен, он не покрывает оркестра, но нельзя петь лучше ее, с большим вкусом и уменьем.
В Театре Водевиля видели новую пиесу г. Ансело L'Hotel Rambouillet. В этой пиесе мало драматизма, во много остроумие и красивых фраз. Исполнение не совсем было удовлетворительно. Во французской труппе Михайловского театра более согласие и замечательных дарований. Театр Водевиля обладает необыкновенным комиком Менилем. Я его видела в глупой пиесе, но такой талант как у Мениля всякую пиесу сделает занимательною. У него нет преувеличений, он не шаржирует, но передает комическое лицо таким каким оно должно быть и натуре.
Были во Французской Комедии (Comédie Franèaise). Давали Ариадну Корнеля, и мы имели наслаждение видеть знаменитую Рашёль, любимицу здешней публики. У ней огромное природное дарование, которое она увеличила изучением сцены и драматического искусства. Каждое и движение исполнено пластической красоты. Я видела Рашель также в Полиевкте Корнеля. Игра ее в первых актах не вполне меня удовлетворила: я ожидала чего-то еще большого, но когда, после смерти Полиевкта, Рашель является бледною, просветленною благодатью, она поразительна! Нельзя было сказать лучше: je croie, je suse chrétienne!
Свободное копирование
