|
|
Всю осень шла агитация, и в декабре, действительно, начались сходки [1]. Собирались эти сходки на частных квартирах, всегда на разных. Иной раз [2], какая-нибудь зажиточная семья предоставляла по знакомству в распоряжение [3] инициатора сходки свою залу, в которую и набивалось битком 2–3 сотни студентов. Иногда собирались и на студенческих квартирах, и тогда сходка разбивалась на две-три группы по числу комнат, так как в одной всем уместиться было невозможно. Всем приходилось, конечно, стоять, и теснота бывала обыкновенно страшная. На Рождестве сходки особенно участились [4]. Собирались студенты из университета и из [5] технологического института, но самый большой процент составляли медики [6]. На сходки ходило также человек 10–15 женщин; женских курсов в то время не было, приходили просто женщины, сочувствовавшие движению студентов [7]. На самых больших и удачных сходках ораторы обыкновенно влезали поочередно на стул и оттуда произносили свои речи, вертевшиеся на первых порах на необходимости для студентов иметь кассы и право сходок. Никакое бюро при этом не выбиралось, а раздачей голосов заведывала группа инициаторов, достававшая также квартиры, оповещавшая о месте сходок и т. п. В числе этих инициаторов [8] был и Нечаев. Во всеуслышание он говорил редко; на стуле почти не появлился [9][10] воля его чувствовалась всеми. Он заботился о достаточном количестве ораторов, в которых, в начале особенно, чувствовался недостаток. С личностями, чем-нибудь выдвинувшимися, отличившимися, тотчас же знакомился, уводил к себе в Сергиевское училище, где он занимал место учителя, и сговаривался, о чем говорить в следующий раз [11]. Никакой тайны из этих сходок не делали, наоборот, на них старались затащить всех и каждого. На рождество несколько усердных пареньков взяли даже на себя обязанность, переписавши в конторах заведений адреса студентов I и II курса (остальные считались безнадежными, так как из них посетителей сходок не насчитывалось и десятка), Обегать все квартиры и звать всех на сходки. Тем, кого не заставали дома, оставляли записочки с адресом ближайшей сходки и с несколькими упреками, зачем, мол, не ходит. Сведения о сходках начали появляться даже) в газетах, а в одном фельетоне им было; посвящено одно довольно безграмотное юмористическое — стихотворение, кончавшееся такою любезностью: «Ах надо, как надо Для этого стада, Для стара и млада, Лозы вертограда». Полиции сходки тоже были не безызвестны, и на одной, например, многие из входивших слышали:, как два полицейских у ворот пересчитывали посетителей: 91-й, 92-й и т. д. Но пока никого не тревожили. [1] Большое впечатление на студенческую массу произвел проникший в Россию осенью 1868 г. № 1 журнала «Народное Дело», изданный в Женеве при ближайшем участии М. А. Бакунина. Обращаясь к русской молодежи с призывом отдать свои силы на освобождение народа, Бакунин указывал на бесплодность мирных средств и на невозможность улучшения участи трудящихся путем культурно-просветительной работы. «Путь освобождения народа посредством науки, — писал он, — для нас загражден; нам остается поэтому только один путь, — путь революции». Полученное в сентябре «Народное Дело» усердно переписывалось от руки студенческими кружками и распространялось, как в Петербурге, так и по провинции. «Мы нашли, наконец, в печати, — вспоминает В. Черкезов, — ясно формулированными наши мысли, наши заветные стремления». Эти мысли и стремления вылились в форме краткого лозунга: «В народ!», сделавшегося предметом горячего обсуждения на студенческих сходках и в кружках. С. Л. Чудновский, бывший в то время студентом Медико-хирургической академии, вспоминает: «Вопрос ставился в резко категорической и крайне односторонней форме: „наука или труд“, т. е. следует ли отдавать себя (хотя и временно) науке, заниматься ею, добиваться дипломов, чтобы потом вести жизнь привилегированных интеллигентных профессионалистов или же, помня свой долг перед народом… мы, учащиеся, должны поступиться своим привеллигированным положением, добытым целыми веками несправедливости и эксплоатации, бросить науку, расстаться с высшими учебными заведениями, заняться изучением ремесла, а затем в (качестве простых ремесленников и даже горнорабочих и батраков отправиться в самую гущу народную». В громадном большинстве случаев обсуждавшийся на сходках вопрос решался в пользу труда, а не науки С. Л. Чудновский. Из дальних лет. «Былое», 1907, IX, стр. 284–285). Во время этих сходок уже наметилось расслоение студенчества на две группы (о чем В. ПЛ. Засулич говорит ниже): «умеренную», интересовавшуюся исключительно вопросами студенческой жизни, и «радикальную», стремившуюся придать движению политический характер. Среди этой последней части студенчества, к которой примкнул и Нечаев, тогда же зародилась мысль об организации политического общества в целях подготовки в России революции. См. 3.7 Ралли. Сергей Геннадиевич Нечаев. «Былое», 1906 г., VII, стр. 137 [2] Зачеркнуто: «иные либеральные барыни». [3] Зачеркнуто: «студентов». [4] Зачеркнуто: «И каждые 2–3—4 дня где-нибудь да назначались сходки». [5] Зачеркнуто: «Медицинской». [6] «Медикам» — в Петербурге того времени называли студентов Медико-хирургической академии. [7] Факт посещения студенческих сходок женщинами отмечает в своих воспоминаниях и С. Л. Чудновский, перечисляя некоторых из них: Дементьеву (впоследствии жена П. Н. Ткачева), полковницу То-милову, привлекавшуюся по нечаевскому делу, сестру нечаевца Святскую, сестру Нечаева Анну Геннадиевну и др. (См. упомянутые выше воспоминания С. Л. Чудновского. «Былое», 1907, IX, стр. 285). Посещала эти сходки и сама В. И. Засулич. [8] Зачеркнуто: «Скоро всем сделалось известно одно имя, прогремевшее впоследствии на всю Европу». [9] Зачеркнуто: «Тем не менее в организации входил и принимал деятельное участие» [10] С. Г. Нечаев, бывший в то время учителем Сергиевского приходского училища, одновременно состоял вольнослушателем университета. С. Л. Чудновский (цитированные выше воспоминания, стр. 284) отмечает, что Нечаев лично появлялся лишь на менее многочисленных и более интимных собраниях, устраивавшихся «радикальной» частью студенчества. [11] Зачеркнуто: «На сходке» |