Экзамен на зрелость - 1

14. Экзамен на зрелость

Рассвет только начинался. Я зашел в привокзальный буфет, чтобы за чашкой кофе дождаться начала дня. Приглушенно звучал вальс Штрауса «На прекрасном Голубом Дунае». Захотелось взглянуть на эту прославленную реку. Я вышел на улицу и направился пешком в сторону Дуная. Улицы были еще пустынны. Озаренная первыми отблесками солнечных лучей, весенняя Вена показалась мне сказочно прекрасной. Город по-настоящему еще не ощутил войны. Я шел по бульвару, расположенному посредине очень широкой улицы. От проезжей части его отделяли ровные ряды деревьев и аккуратно подстриженные декоративные кустарники. По обеим сторонам возвышались неразрушенные дома. Причудливые формы барокко чередовались со строгой готикой. Пройдя несколько кварталов, я вышел к Дунаю. Дорога вела к мосту. Дошел до его середины и перегнулся через перила, чтобы с высоты посмотреть на воду.

Должен признаться, что к водной стихии у меня особое тяготение еще с детских лет. Возможно, в прошлой жизни я был дельфином. К ним питаю почти родственные чувства и даже пытаюсь подражать и в стиле плавания, и в нырянии на глубину. Очень завидую их способности не тратить время на сон, включая попеременно в работу оба полушария головного мозга, а также способности долгое время оставаться под водой.

...Много позже, вернувшись домой, я около тридцати лет состоял в спасательной службе Центрального плавательного бассейна «Москва». Зимой и летом, через день, до основной работы дежурил в ластах и в маске. Прошел подготовку в школе аквалангистов на Черном море. Спасение тонущих стало моим хобби. Правда, за всю жизнь спасенных наберется не более десяти человек, а двоих, хотя и вытащил на берег, но откачать не смог. Не помогли ни искусственное дыхание, ни массаж сердца.

Свой лицевой счет спасенным открыл, когда мне было тринадцать лет. А своеобразным моим рекордом стало спасение одновременно двух мужчин. Произошло это 8 марта на озере в подмосковной Балашихе. В воде оказался детский мяч. Отец ребенка, изрядно взбодренный вином по случаю праздника, разделся до трусов и поплыл за мячом, который ветром относило все дальше от берега. К тому же он упорно сопротивлялся и выскальзывал из рук. Приятель отца не удержался и поплыл помогать. От не очень слаженных усилий мяч еще дальше отдалился от берега. Оба пловца заметно устали. Ледяная вода сковывала движения. Им стали кричать, чтобы они возвращались. Но на обратный путь у них уже не хватило сил, и оба начали захлебываться... Из-за контуженного позвоночника мне не очень хотелось лезть в ледяную воду. Но ничего другого не оставалось... Когда подплыл к ним, оба едва держались на поверхности. К счастью, животного страха в глазах еще не было (возможно, потому, что были под «градусом»). Сказал им, чтобы легли на спину и не дергались. Стал поочередно толкать их к берегу. Надо отдать должное, они проявили выдержку. Вот только часть водки с праздничного стола пришлось употребить на растирание.

А еще курьезный случаи произошел в городе Иванове на реке Талка. В субботний день, свободный от командировочных дел, пришел на реку искупаться и позагорать. Вдруг слышу призыв о помощи. Мужчина барахтается в воде недалеко от берега и просит спасти. Как обычно, не раздумывая, бросился в воду, даже не сняв солнцезащитные очки. Подплыл, а он показывает в сторону середины реки, там женская голова то покажется на поверхности, то скроется... Вынырнул сзади и сразу взял ее голову обеими руками под подбородком, чтобы не мешала плыть. На берегу передал ее перепуганному насмерть мужу. Пока она плавала, муж играл в волейбол... Мужчина, позвавший на помощь; поступил разумно. Спасать человека, плохо плавая и не зная приемов — опасно. Вместо одной тонущей, могло оказаться двое.

Всякие бывали случаи. Словно нарочно я оказывался там, где пытались тонуть. Чтобы не потерять форму, я и сейчас, на закате жизни, продолжаю регулярно плавать...

Мои размышления прервал полицейский. Его тяжелая рука опустилась на мое плечо...

— Криминальная полиция, ваши документы!..

Первой реакцией было броситься вниз, в реку. Прыжок с моста, может быть, и давал какой-то шанс на спасение, но полностью исключал возможность остаться в Вене. Мысли с лихорадочной быстротой проносились в голове, когда внимание сконцентрировалось на слове «криминальная»... Ведь моим противником было гестапо. И, уже протягивая документы, догадался: полицейский, по-видимому, принял меня в этот ранний час за самоубийцу, решившего утопиться. Полицейский просмотрел документы, извинился. Расспросил о бомбежках Эссена и о ранении. Пожелал доброго здоровья и даже объяснил, как добраться до управления учебными заведениями.

Хотя эта первая венская встреча доставила мне несколько весьма неприятных секунд и могла стать роковой, но в то же время она явилась проверкой годности моих документов, да и нервной системы тоже.

В управлении высшими учебными заведениями, куда я обратился, начальником отдела оказалась элегантная женщина лет тридцати. Она ознакомилась с документами, мило улыбнулась, но пристальный взгляд ее серых проницательных глаз оставался холодным, и мне даже показалось, что под модным жакетом скрываются нашивки штандартенфюрера. Позже выяснилось, что ее отдел, ведавший иногородними и иностранными студентами, был связан со службой безопасности. А сама фрау доктор помимо ученой степени действительно имела эсэсовское звание. Она устроила мне настоящий допрос, выясняя степень чистоты моего арийского происхождения, а также политической благонадежности.

Этот первый экзамен я выдержал благодаря тщательно подготовленной и выученной легенде. Однако сам факт моего появления в Вене и кое-какие другие детали, связанные с эссенскими событиями, все же вызвали подозрения у проницательной фрау доктор. За мной был установлен негласный надзор.

Эссенские подпольщики по договоренности с австрийскими коллегами из соображений безопасности не дали мне никаких адресов или явок. Гюнтер предупредил, чтобы я ничего не предпринимал и что контакт со мной венские товарищи установят сами, как только сочтут это возможным. Такая предосторожность показалась тогда перестраховкой, но время подтвердило их правоту и предусмотрительность.

Получив направление в студенческое общежитие, отправился по указанному адресу в IX район города, на Порцеллангассе. Меня поместили в комнату, где жили еще двое студентов.