Вернувшись в Питер, Галина Николаевна очень скоро получила от Крюкова письмо. Он писал, что несказанно благодарен ей за те три прекрасных дня, может быть, это лучшие дни в его жизни. В то же время он не знает, сожалеть ли ему, что пустил ее, в сущности малознакомого человека, в свою исковерканную жизнь и тем самым как бы взвалил на нее все свои несчастья. Но пусть ее это ни к чему не обязывает, она вольна выбросить все из головы (дальше было написано «и из сердца», но Крюков зачеркнул эти слова). Если же им все-таки еще суждены встречи в этой жизни, то, значит, Бог не совсем от него отвернулся. Сергей Васильевич не имеет права на это надеяться, но он все-таки надеется.
Галина Николаевна не знала, что ему ответить. Она не жалела о проведенных с Крюковым трех днях, очень ему сочувствовала. Но надежды Сергея Васильевича, почти влюбленный его тон ее пугали. Не то чтобы она прямо себе говорила: свой долг я ему отдала, что еще надо? Такое торгашество ей бы претило. Но жить с ощущением вечной обязанности? Принести себя в жертву из-за одного лишь чувства благодарности она не могла и не хотела. Да и он бы никогда не согласился, чтобы ради него она поломала собственную жизнь. Он — гордый человек, даже с болезненно уязвленным самолюбием — никакой жертвы от нее просто бы не принял.
Галина Николаевна ответила ему подробным письмом. Она писала, что тоже очень ценит проведенные с ним дни, и пусть он не корит себя за то, что был с ней совершенно открыт, откровенен. Это ничуть ее от него не отвратило, она прекрасно его понимает, и на ее понимание он может рассчитывать всегда. Конечно, они обязательно увидятся. Она друзей своих очень ценит, не расстается с ними, а в том, что они останутся добрыми друзьями, у нее нет никаких сомнений.
Ответа на это письмо она не получила.
Сперва подумала: ну что ж, все естественно. Что было, то было, а искусственно продолжать отношения — ни к чему. Однако мысль о том, что, расставив все точки над «i», предложив ему вежливую дружбу, она его оскорбила, преследовала ее. Она понимала, что имеет дело с очень ранимым человеком. Опять ему написала, просила черкнуть несколько строк, потому что его молчание ее сильно тревожит.
Но и это письмо тоже осталось без ответа.
Тогда она обратилась в администрацию колонии и вскоре получила официальное сообщение:
Против Крюкова С. В. возбуждено уголовное дело по статье 102 Уголовного кодекса: убийство с отягчающими обстоятельствами. Ведется следствие.
А внизу была чья-то приписка от руки:
Ваш Крюков пронес в сапоге нож и ночью зарезал в бараке человека.
Она не поверила своим глазам. Нож в сапоге? Зарезал? Какая-то дикая, чудовищная ошибка.
Но все, к сожалению, оказалось чистой правдой.
Свободное копирование
