Судьбы крутые повороты - 1

Судьбы крутые повороты - глава 1

   «Я, Колбин Анатолий Алексеевич, родился 26 января 1948 года в деревне Кочетло Кизнерского района…»  

   Сколько раз за свою жизнь я писал эти строки, заполняя анкеты и разные документы… 1948 год.   Это сколько же лет прошло?  Целая жизнь.

   У каждого из нас свои дороги, свои пути. Каждый по-разному проживает свою жизнь. Но всех объединяет одно – все мы родом из детства. Хотя детство тоже вспоминается каждому по-разному. Счастливое, радостное, немного грустное. Но вспоминается оно всегда с ноткой ностальгии.

  Вряд ли кто помнит в подробностях свои первые слова, первые шаги, сделанные с великим трудом на радость самым близким людям – своим родителям. Вот и мне запомнились отдельные моменты, случаи из жизни, какие-то события тех далёких-далёких лет. Разве мог я когда-то представить, какие повороты судьбы мне были уготованы.

                Моя малая родина – прошлое и настоящее

   Родная моя деревенька Кочетло расположилась в очень живописном месте.    Всё просчитали наши предки: кругом леса – хвойные и смешанные, значит, можно строить дома, надворные постройки; лес – это грибы и ягоды, дичь и лесной зверь. А река, которая протекает всего в трёхстах метрах от деревни – это тоже природное богатство. Расчищено и распахано редколесье – и вот тебе поля. Такой и запомнилась мне моя родина – небольшая деревня в две улицы в зелёном ожерелье лесов и полей. Эти улицы - Верхняя и Нижняя -  были такой длины, что обежать их - требовалось немало времени.

  Это теперь осталась малая часть того, что было раньше. Закрыли школу, даже здание увезли в посёлок; снесли деревенский клуб, куда мы любили бегать в кино и на концерты; обе фермы перевели в совхоз, и работоспособное население осталось без работы. Не все захотели каждый день мерить километры до совхоза.

   Нет нашего дома, его разобрали и перевезли в посёлок – там строился племянник. Не осталось и следа от жилища наших соседей. Лишь в центре деревни стоят несколько старых домов, где доживают свой век те старики, которым некуда уехать. Ещё сколько-то существуют сезонно в качестве дачных, летом здесь живут семьи с детьми

   А ведь можно было не рушить деревню, а развивать, дать ей шанс жить дальше. Тем более, что от посёлка построили неплохую дорогу. На месте бывшей «прямушки», так мать называла дорогу, которая вела от посёлка напрямую к деревне, убрали деревья, вычистили широкую просеку, подняли насыпь.  Эта «дорога жизни» связала посёлок с соседней областью, но, к сожалению, не спасла родную деревню от вымирания.

  Прошло совсем немного времени, и захирели непаханые поля, заросли бурьяном и кустарником. Малые деревни враз стали неперспективными. Молодёжь поехала на сторону искать лучшей жизни. Следом потянулись люди среднего возраста. И остались в неперспективной деревне неперспективные старики.  Разве о таком думали они, восстанавливая хозяйство после войны?

    Как часто, приезжая к отцу, сидел с ним вдвоём, и он горько сожалел о том, что происходило вокруг. «Ну, скажи мне, Толь, как же так: после войны, после такой разрухи, мы, не жалея себя, поднимали наше хозяйство. Не было техники, не хватало рабочих рук. Кругом одни бабы да неопытная молодёжь. Но была у всех вера, что получится, что наладится жизнь, что придёт достаток в каждую семью… Почему теперь этого нет? Что произошло за эти годы? Почему рушат то, что мы создавали с таким трудом?»              

  На глазах отца я часто видел слёзы, которые он пытался скрыть от меня. А что я мог ему ответить, когда сам не понимал всё происходящее в стране. Было очень жалко старика, что под старость лет оказались обманутыми его надежды на светлое будущее, которое нам всегда обещали.