Первый школьный Новый год классом мы ещё не праздновали, а 1947-й начался с бурных событий у нас дома. Наш дом стоял примерно в 100 метрах от шоссе. Однажды, идя домой, я увидела машину, стоящую на нашей дороге. В то время машины очень редко проезжали по шоссе, и я не могла американский «студебеккер» отличить от нашей «полуторки». А тут такое событие: машина у нашего дома, из кузова которой трое военных что-то носили в дом. В открытую настежь дверь я увидела, что в чулане прямо на полу расстелен брезент, и на него чужие для меня дяди бросают в огромном количестве копчёную рыбу. Вот это был улов! Рыба называлась голец.
Я ещё не доросла до сознания, что это за военные и почему остановились у нас и что делают в нашем городе да ещё и с машиной.
Трое — лейтенант, старшина и сержант — не были дезертирами, и это было главное. К тому же к нам каждый день приходила молодая работница почты с запиской, в которой сообщалось, когда лейтенант должен быть на почте для телефонного разговора с начальством своей воинской части.
Невозможно себе представить, но в то уже далёкое время в Рудне был один- единственный телефон — только на почте.
Даже я, ребенок войны, знала, что солдатский паёк — это хлеб, консервы и сахар, а пребывание наших постояльцев оплатили почему-то соленой рыбой. Рыбы без хлеба или картошки съесть много нельзя, и на бабушку свалилась дополнительная забота прокормить ещё и трёх здоровых молодых людей.
Я была маленькой, но очень наблюдательной и сразу поняла, что лейтенант «другого» воспитания и образования, хотя держался и с нами, и с подчинёнными по-дружески.
Все домашне-хозяйственные дела он переложил на старшину, а сам много гулял, много читал и писал письма, на которые ответы не приходили. Старшина и сержант быстро перезнакомились с мамиными сотрудницами и начались, говоря нынешним языком, бартерные сделки: голец меняли на хлеб, муку и крупу. Вечерами они часто возвращались с полной канистрой браги (они её называли бражкой, или сивухой), то есть не совсем готовым самогоном белёсого цвета, который на вкус был даже сладкий. До ночи ели и пили приготовленное бабушкой, потом стол переносили в спальню и ставили на бабушкину кровать, и начинались танцы до утра с приглашёнными девушками.
Свободное копирование
