Глава 48
Как-то в конце мая я, как обычно, приехал домой и только сел перекусить, как ко мне подошёл отец и сказал:
— Сын, мы тут с матерью посоветовались, я хотел бы узнать твоё мнение.
— Насчёт чего? — насторожился я.
— Смотрим, как ты мечешься, может тебе лучше в городе работать?
Я чуть не поперхнулся: такого неожиданного внимания со стороны родителей совершенно не ожидал. По честному сказать, из-за моей привязанности к ансамблю и из-за оторванности от городской жизни работа мотористом стала вызывать у меня приличное раздражение. Я последнее время больше думал не о работе, а о том, как мне не пропустить очередную репетицию.
— Я бы с радостью, но где устроиться?
— Пожарником пойдёшь? — спросил отец.
— А что там делать?
— У нас на работе появилась должность командира отделения. Я с начальником разговаривал, если ты не против, тебя возьмут. Там работа такая: сутки дежурить, в случае вызова — выезжать на пожар, а потом трое суток отдыхать. По-моему, это как раз то, что тебе сейчас нужно.
На следующий день с утра я сообщил дяде Ване, что решил уволиться с работы, объяснив ему мотивы своего решения. Он крайне удивился и, естественно, огорчился: найти покладистого и исполнительного работника ему едва ли сразу удастся.
— С неделю поработай, пока я найду человека, — попросил он. Я согласился.
В этот же день я написал заявление на увольнение. На следующий день мы с дядей подъехали к самоходной барже, стоявшей под разгрузкой в Ермаке и оттуда он по рации передал текст моего заявления в отдел кадров Управления путей, которое находилось в Семипалатинске.
Через две недели мне была передана моя трудовая книжка, заполненная 26 мая 1965 года с первыми двумя записями: «принят» 10 марта 1964 года и «уволен» 15 июня 1965 года. Я хорошо помнил, что работать на реке стал с июня 1963 года. Куда запропастились девять месяцев моего трудового стажа — до сих пор не знаю.
Свободное копирование
