Дневник "красного" профессора - 18

25 февраля.

Был у Крымской. Балакали. Она хочет уйти из партии. Я ее отговорил. [...]

Птицегонство надоело до отвала, птицегонов просто ненавижу. Это какая-то комедия обмана людей. Никто не верит больше в идею, но все притворяются, что верят. Сказка с голым королем. А король все-таки щеголяет в костюме Адама.

В ходу теперь два анекдота, характеризующие метко современное положение. У богача сын заболел манией петушиной: воображал себя петухом, собирал крошки под столом, ночевал в курятнике, пел, ходил и делал все честь-честью по-петушиному. Лечили его, лечили — вылечить не могли. Однажды приехал незнакомец и сказал богачу: «Я вылечу твоего сына». Недоверчиво посмотрели на него родственники больного, однако решили: терять нечего, пусть попробует. Незнакомец приступил тогда к делу. Спустился под стол к мнимому петуху, запел кукареку и вступил с ним в разговор. День прошел, два дня, все смотрят и удивляются — обещал вылечить, да сам заболел. Как будто с нас не было довольно своего «петуха», примазался еще чужой. На третий день новый петух заявляет старому: «Знаешь что, зачем нам собирать крошки под столом, давай сядем за стол, там и мягче, и удобнее, и лучше кормят». Старый петух согласился, но спросил: «А я все-таки петух?» «Конечно, — ответил новый. — Разве петухи не сидели бы за столом, их только прогоняют, прогонят нас, и мы уйдем». На четвертый день новый петух советует старому ночевать в кровати в спальне. Опять раздается старый вопрос — а я петух?

И опять слышится старый ответ. Так был постепенно излечен больной сын богача. Анекдот намекает на утверждение коммунистов, что они не отказываются от старой программы, а лишь от старой тактики.

Второй анекдот. В маленьком захолустном городишке появился чудотворец и объявил, что спрыгнет с высоты 12 сажен. Собрались все, стоят и рассуждают. Скептики выражают свои сомнения, энтузиасты заявляют, что в XX веке невозможного нет. Стали строить пирамиду в 12 сажен. Натаскали отовсюду мебели, кроватей, столов, стульев, шкафов, этажерок. Наконец пирамида готова. Чудотворец стал взбираться по ней. Потел-потел, лез-лез, пирамида шаталась и качалась, наконец он дополз до вершины. Встал, оглянулся, и голова у него закружилась. Тогда он заявил: «О том, чтобы я спрыгнул, не может быть и речи, будет достаточное чудо, если я целым и невредимым спущусь на землю».