Глава 13
Строптивый Китченер
Едва закончились бои в Индии, как слухи о новой кампании в Судане обрели реальность. Решительное намерение правительства лорда Солсбери двинуться на Хартум и, сокрушив дервишей, освободить обширные территории от их дряхлеющей тиранической власти, провозглашалось теперь открыто. Еще до окончательного роспуска Тирского экспедиционного корпуса начался первый этап операции, и сэр Герберт Китченер во главе британских и египетских отрядов, насчитывающих двадцать тысяч бойцов, уже достиг места впадения Атбары в Нил и в яростном бою разбил армию Махмуда, военачальника халифа, посланного оказать сопротивление захватчикам. Впереди был заключительный этап долгой суданской драмы — двухсотмильный бросок на юг к столице дервишей и решающая схватка со всей военной мощью империи дервишей.
Я сгорал от нетерпеливого желания поучаствовать в этом.
Но внезапно передо мной выросли новые и грозные препятствия. Поначалу, поступив на военную службу и стремясь в действующую армию, я встречал только дружеское сочувствие.
Мир добрым выглядит на свежий взгляд,
О чем юнцу всегда не худо помнить.[1]
Свежесть взгляда я, разумеется, утратил. Я вдруг обнаружил вокруг себя массу мало меня знавших и мало расположенных ко мне людей, которым моя активность вовсе не нравилась. Воспринимали они меня настороженно и даже враждебно. До меня стали доноситься реплики вроде: «Да кто он такой, этот парень? Как это он ухитрился воевать и тут, и там? Каким образом удается ему и для газет пописывать, и в то же время нести службу офицера? Как смеет подобная мелюзга одобрять или же порицать действия командиров? С чего это к нему благоволят генералы? Как добился он столь продолжительного отпуска из полка? А кто-то день изо дня трубит, ни на шаг не выходя из круга тягостных и монотонных обязанностей. Нет, хватит, далее терпеть невмоготу! Он еще юн и зелен, и может быть, со временем из него получится толк, но пока что младшему лейтенанту Черчиллю нужно приучаться к дисциплине и рутине». Кое-кто позволял себе и попросту оскорбительные высказывания; характеристики вроде «охотник за медалями» или «бахвал и честолюбец» звучали все чаще как в высших, так и в низших кругах офицерства, при этом тон, которым это произносилось, наверняка удивил и огорчил бы читателей. Жаль, что приходится упоминать об этих неприятных проявлениях человеческой натуры, которые по странным и непонятным причинам начал наблюдать я еще с первых невинных моих шагов на жизненном поприще и которые нередко становились преградой моим устремлениям.
Так или иначе, но еще в самом начале моих хлопот об участии в суданской кампании я ощутил неприкрытую антипатию и даже враждебность со стороны «сардара» египетской армии сэра Герберта Китченера. Мое ходатайство о вступлении в ее ряды, несмотря на поддержку Военного министерства, было отклонено, притом что несколько других офицеров одного со мной чина и звания получили благоприятный ответ. Наведя по разным каналам справки, я убедился в том, что отказ пришел с самого верха. Преодолеть это выросшее передо мной серьезное препятствие, сидя в Бангалоре, не представлялось возможным. Так как после расформирования Тирского экспедиционного корпуса мне был предоставлен отпуск, я решил, не теряя времени, отправиться в метрополию и там переубедить командование.
Прибыв в Лондон, я мобилизовал все доступные мне ресурсы. Моя матушка употребила все свое влияние, чтобы мне помочь. Последовала череда приятнейших завтраков и обедов с приглашением сильных мира сего и занявшие целых два месяца напряженные переговоры. Но — увы! Препятствие к моей отправке в Египет было слишком высоким и к тому же слишком от нее далеким. Она не постеснялась даже написать лично сэру Герберту Китченеру, которого довольно хорошо знала. Он отвечал с чрезвычайной любезностью, что для ведения кампании офицеров имеет достаточно, что его одолевают просьбами об участии, в том числе и офицеры, по-видимому, куда более опытные и достойные. Но если в будущем у него появится возможность, то он с радостью, и т. д. и т. п.
Был уже конец июня. Общее наступление намечалось в начале августа. Счет шел не на недели, а на дни.
Свободное копирование
