Тысяча девятьсот восемнадцатый год - 19

Приближалась Великая Война. По старой памяти в военных, особенно в гвардейских кругах, на студентов смотрели как на "врагов внутренних", готовых поднять в любую минуту красные флаги.

В Владимирском военном училище, накануне присяги, по старому обычаю справили "похороны шпака". С утра соорудили чучело, одетое в студенческую форму, и водрузили его в курилке, рядом с ватерклозетом. По традиции в классах преподаватели не замечали отсутствия юнкеров, несших почетный караул у "фоба шпака". Вечером, после переклички, чучело перенесли в зал, отпели по специальному шуточному чину, а затем была подана команда "в штыки". "Шпак" кончил свое существование на штыках, "прикомандированных к училищу", которые на следующий день, принеся присягу, стали юнкерами. Шуточный обряд знаменовал прекращение статского состояния, но все же юнкера, идущие в штыки на чучело студента, символизировали такой строй мысли, который уже совершенно не соответствовал действительности.

К началу Великой Войны огромное большинство студентов, отнюдь не восхищаясь "существующим строем", хотело не революции, а реформ и безусловно отрицательно относилось к социализму, особенно в его интернациональном аспекте. У этой, наибольшей по численности группы, был очень силен здоровый патриотизм. Крайне левые частью искренне, частью в силу установившегося умственного трафарета, считали ее "обывательской", "беспринципной", "изменниками славным традициям студенчества..." -- арсенал эпитетов был немалый. Последующие события показали, насколько они были справедливы.

Вправо от патриотически настроенного, но критиковавшего существующий порядок вещей большинства, стояло меньшинство, никакой критики не допускавшее -- студенты -- члены "Союза русского народа", "Союза Михаила Архангела", несколько более уверенные "академисты" и т. д. По отношению к ним имелся также свой трафарет. Мы, либеральное большинство, искренне считали всех крайне правых если не прямыми агентами. Департамента полиции, то, во всяком случае, людьми, эксплуатирующими патриотизм в личных целях. (Почему-то считалось, что среди академистов есть только один идейный человек -- сын генерала Куропаткина).

Налево стояли "хранители славных традиций", бородатые народники в косоворотках, небольшая группа социал-демократов, большевиков и меньшевиков и строго законспирированные эсеры, дававшие о себе знать только прокламациями, от времени до времени разбрасываемыми в длиннейшем коридоре университета.