Политическая деятельность эмиграции - 15

Но «счастье» было недолговечно: наступили трагические для Франции дни. Париж был оккупирован гитлеровцами. «Эпоха процветания» ровсовской штабной канцелярии кончилась, а само существование РОВСа повисло в воздухе. На улице Колизе снова воцарились тишина и запустение.

Однако скоро выяснилось, что оккупационные власти, относясь в принципе очень холодно к РОВСу, который на своих знаменах имел лозунг деникинских времен «великой, единой, неделимой России», тем не менее сочли необходимым временно сохранить справочные функции этого учреждения и в свою очередь официозно признали имеющими юридическую силу все справки, выдаваемые ровсовской канцелярией. А так как с момента оккупации бытовая обстановка эмиграции еще более усложнилась, то на узкую и малолюдную улицу Колизе снова началось паломничество тысяч людей. В канцелярии снова появились помощники секретаря, переводчики, снова затрещали машинки, снова направо и налево раздавались квитанции в получении 20 франков за справку, на этот раз — на немецком языке.

Но и этот вторичный период «процветания» скоро кончился. Гитлеровцы напали на Советский Союз. РОВС со своим лозунгом «великой, единой, неделимой России» для них был явно «не ко двору». Генерала Витковского вызвали в гестапо и предложили сложить с себя полномочия председателя по мотивам «нездоровья», о чем он немедленно оповестил свое ближайшее окружение, а это последнее — ровсовские «массы». На пост председателя был назначен немощный и больной старец 76-летний генерал Бем. Печатный орган РОВСа журнал «Часовой», выходивший в эти годы в Бельгии, был по распоряжению гестапо закрыт: ведь он, как и весь РОВС, призывал к «свержению большевиков» во имя построения будущей «великой, единой, неделимой России», которая никак Гитлера не устраивала. Все справочные функции РОВСа перешли к созданному по указанию гестапо новому органу по надзору за эмиграцией и выяснению степени ее «благонадежности» — так называемому «жеребковскому комитету». Об этом — в одной из последующих глав.

Ровсовский штаб вновь захирел, на этот раз окончательно.