Семья и школа - 11

Встречались мы и с Фондаминским, Илюшей и Раей, с Амалией Гавронской, Маней Тумаркиной. Обыкновенно это случалось летом в те годы, когда все мы жили в Сокольниках на даче неподалеку друг от друга. Мы встречались за игрой в крокет, на концертах, которые устраивались каждую пятницу вечером на Сокольничьем кругу, а то и на совместных прогулках на 5-ую версту (Ярославской железной дороги). Сторожиха ставила нам самовар или давала свежее, парное молоко с черным, кисловатым на вкус, "солдатским" хлебом. Бегали, играли в "кварты" - подобие карточной игры, но более интеллигентной (Игра состояла в том, что место четырех карточных мастей занимали имена четырех известных ученых, писателей, музыкантов, царей, революционеров, столиц и т. п. Заготовленная колода таких четверок (кварт) раздавалась поровну играющим, и они по очереди обращались к тому или иному партнеру с вопросом: не имеется ли у него тот или иной персонаж? Тем самым вопрошающий выдавал наличность у него самого одной из частей "кварты". Выигривал тот, кто набирал большее число полных четверок.).

Всюду первую роль играл Илюша - красивый, изящный, черноглазый, ловкий, к тому же располагавший и лишними гривенниками, как баловень семьи и единственный сын: старший брат Матвей Фондаминский, отбыв вместе с Михаилом Гоцем каторгу, в отличие от последнего из Сибири не вернулся, а в 1896 г. там скончался.

Илюша был очень спортивен. Широкую и завидную популярность приобрел он, когда был назначен "мерилом" для состязания в теннис на открывшихся тогда впервые в Москве, так называемых, подвижных играх. С утра укатывал он на своем велосипеде на Сокольничью площадку, чтобы испытывать сравнительную силу претендентов на звание лучшего теннисиста. Побитые Илюшей выбывали из состязания. Тем же, кто брали верх над ним, предстояло бороться между собой. Ко всеобщему огорчению - нашему и, особенно, конечно, самого Илюши, - он зря терял время и силы: четверо игроков оказались сильнее его, и в публичное, финальное состязание он, увы, не попал.

Однажды зимой были мы приглашены к Фондаминским, на празднование дня рождения Раи. По этому случаю там поставили "Женитьбу" Гоголя и тем доставили громадное удовольствие и себе, и приглашенным зрителям, молодым и взрослым. Было много здорового смеха и восторга. За ужином кто-то из старших произнес речь, которую закончил словами:

Актёры и актёрки,

Я ставлю вам пятерки ...

С жадностью всматриваясь в игру и пассивно присутствуя при активности других и общем оживлении, я с огорчением ощущал свою малость, бездарность и отсталость по сравнению с другими, немногим меня более взрослыми. Но и на мою долю выпала сладость публичного признания. Игра состояла в том, что загаданное слово должно было быть отгадано удалившимся участником путем наводящих вопросов: где? когда? при каких обстоятельствах? знакомый? и т. п.

Загадано было слово "пассаж" и, когда очередь дошла до меня, на вопрос: где? - я отчетливо ответил: в пассаже! Все взоры обратились на меня: одни с укоризной - видимо, не понял игры и выдал загаданное слово, - другие с признанием удачности ответа. Находчивость моя объяснялась просто: незадолго до этого я прочел "Пассаж в пассаже" или "Крокодил" Достоевского.

Нежелание мамаши, чтобы мы вели компанию с более состоятельными чем мы сверстниками, едва ли не было главной причиной тому, что, и я, и брат оказались вне кружка самообразования Фондаминских - Гоца - Тумаркиной Гавронской - Цетлин, который постепенно и незаметно для участников превратился в кружок для подготовки к революционной пропаганде и деятельности.